Роды. Прощание с иллюзиями. Хроники индивидуальной акушерки

– Воды отошли, и сразу начались сильные схватки…

По голосу и дыханию и правда слышно, что всё попёрло. Спросила имя и фамилию, никак не идентифицировала, собираюсь. Достаю карту и не понимаю – почему же при взгляде на неё такое неприятное чувство? Но вспоминать некогда: очевидно, что надо спешить.

В палате роддома девочка одна. Роды идут очень интенсивно, роженица ведёт себя прекрасно. Сказала, что у мужа ночная работа и он сейчас едет. А я всё не могу сообразить – откуда же осадок? Девочка чудесная, рожает замечательно… Ума не приложу.

И вот уже в моих ладонях головка.

В этот момент в палате шумно возникает муж – при виде которого я сразу всё вспоминаю.

Наблюдая рождение ребёнка, он столь же беспардонно громко заявляет:

– Ну вот, я ж говорил: все рожают, и эта родит! А вы туману напустили – космос, энергии всякие… Баба – она для рождения детей. И нечего тут мудрить!

Случаются, конечно, несовпадения. Хорошо, что привыкать к ним не приходится.

Потому что это большая редкость.

Про новояз и капитуляцию

Говорили как-то с преподавателем французского моих старших детей (талантливый педагог, «Учитель года», прекрасный человек).

И моя собеседница не смогла сдержать возмущения.

На очередной методической конференции им велели учебники по литературе (в ряде профилированных школ на французском изучают все предметы) называть по-прежнему учебниками, а учебник по истории отныне именовать исключительно пособием. И она, по роду деятельности терпеливая, взорвалась:

– Как?! Если мы по книге учимся, то это – учебник! С языком же работаем! Как можно перестать называть вещи своими именами?..

Однажды читала какой-то профессиональный текст с выдержками из вроде как перевернувшей (по крайней мере, так считается) всё постсоветское акушерство работы академика В. Е. Радзинского и профессора И. Н. Костина «Акушерская агрессия как причина снижения качества родовспоможения».

Смотрю на эти слова и хочется спросить: а разве из названия не вытекает уже ответ? Нужно что-то ещё доказывать? Само определение темы не ужасает?

Но чтобы обосновать эту очевидную истину, авторам пришлось изучить более трёх тысяч историй родов и несколько десятков уголовных и гражданских дел, возбуждённых по причине трагичных исходов. Плюс обширное анкетирование родильниц на клинических базах кафедры. В итоге доказали: агрессия в родах вредная штука!

Ну надо же. Кто бы мог подумать.

«Элементы акушерской агрессии прочно вошли в будничную работу практического врача и сопровождают женщину, решившую стать матерью, в течение всего гестационного периода. То же относится и к плоду».

«Амниотомия на незрелой шейке матки повышает частоту осложнений в родах в шестнадцать раз, а частоту кесаревых сечений – в шесть».

От описания акушерской агрессии как нормы, как повседневности веет мертвящим холодом.

Почему же то, что начинается со слов «Люблю тебя, хочу тебя», а потом «У нас будет ребёнок», в финале приближается к казённому термину «родовспоможение»? А дальше к нему приклеивается уже и агрессия, с которой надо всем миром как-то бороться?

Слова, слова… Просто буквы – из которых одни создают нежность и красоту, а другие – насилие и жестокость.

Сейчас, когда практикуются (не так широко, как хотелось бы, но всё же) платные роды с индивидуальным подходом, уровень агрессии в целом снизился.

Но вот совсем недавний случай.

К финалу родов моей девочки пришёл дежурный неонатолог – молодая, симпатичная. Стояла ждала, когда мы родим. Ребёнок родился с тугим обвитием, в первые мгновения выглядел немного вялым, но сердце хорошее. Обычно дети на пульсирующей пуповине «заводятся» очень быстро, буквально в течение минуты – мы с ведущим роды доктором не видели причин для тревоги.

Но неонатолог занервничала уже секунд через двадцать:

– Не кричит, отсекайте!

Говорю спокойно:

– Ребёнок на пуповине, сейчас она его своей пульсацией восстановит, не волнуйтесь.

– Отсекайте, говорю! Кто здесь доктор, вы или я?

Нехотя сделала шаг за ножницами, и в этот момент ребёнок закричал – чисто и ясно. Прошло не больше сорока секунд с момента рождения. (Уточню: новорождённый получает кислород через пуповину и имеет полное право пару-тройку минут помолчать.)

Но доктор уже не могла сбросить напряжение – громко и чётко выпалила в лицо только что вернувшейся из родовых глубин:

– Так рожать детей нельзя!

В энергетическом плане смахивало на пощёчину.

Меня это потрясло. Доктор не видела, как хорошо рожала женщина, от которой не прозвучало ни одной жалобы, – прекрасные гармоничные роды! Но симпатичный ротик молодого неонатолога выплюнул изрядную порцию змеиного яда.

Я не сдержалась:

– Да как вы вообще можете такое говорить!

Обняла родильницу, стала шептать ей – как всё хорошо, какая она молодец… Пыталась вынуть занозу сразу, пока та ещё не успела глубоко засесть.