Оставшись одна в палате, я начала ходить взад-вперёд, растрёпанная, без своей любимой резинки, в прозрачной одноразовой рубашке. Постоянно смотрела на часы и следила за временем, схватки были с интервалом в пять минут. Через некоторое время ко мне пришёл врач мужчина и сказал мне лечь на койку. Он поставил со мной рядом аппарат, записывающий сердцебиение ребёнка и периодичность схваток. Лежать на боку с датчиком на животе было невыносимо! В момент схватки я сильно акцентировала своё внимание на боли. Каждую схватку я ждала напряжённо, как вторжения врага, и каждый раз волна боли охватывала моё тело. Я впала в неправильный, болевой транс. Все моё внимание было сконцентрировано на болезненных ощущениях в теле, я уже ничего не понимала, я была одна сплошная боль. В этом болевом шоке я качалась, лёжа на кровати, в момент, когда приходила схватка, как будто я сама – маленькая лялька, и постоянно смотрела на часы. Схватки были уже каждые две-три минуты. И хотя было около восьми утра, родила я в двенадцать тридцать. Схватки были очень частыми, поэтому врачи примерно на час-полтора разрешили мне поспать перед родами. Дали маме отдохнуть. После того как я родила, меня ждал ещё один неприятный сюрприз – прилипло детское место. Первый блин получился комом. У меня остались ужасные впечатления обо всем: о родах, о родильных домах и о работающих там врачах. И, конечно же, первая заветная фраза, прозвучавшая от меня после родов, была такая: никогда больше не буду рожать!