Рога

Он крикнул это дважды, прежде чем Иг сообразил, что «одите» это перепуганное «помогите». Иг взглянул на изображение Христа, приклеенное к приборной доске, словно надеясь, что тот ему что-нибудь посоветует, и неожиданно вспомнил про крестик. Крестик висел у него между ключицами, еле касаясь голой груди. Ли не видел рога, пока на нем был крестик; имело смысл предположить, что, пока крестик на Иге, никто их не увидит и не почувствует их влияния – идея воистину удивительная, сразу все меняющая. Для Дейла Уильямса Иг был просто сексуальный маньяк, расшибший голову его дочери, одетый в юбочку и вооруженный вилами, только что перелезший с заднего сиденья. Золотой крестик, висевший на шее Ига и ярко блестевший на утреннем солнце, был его собственной человеческой природой.

Но от этой самой человеческой природы ему не было никакого толку ни в этой ситуации, ни в любой другой. От нее не было никакого толку, начиная уже с той ночи, когда Иг лишился Меррин. Скорее уж она являлась слабостью. Теперь, попривыкнув, он предпочитал быть дьяволом. Крест символизировал самое человечное, что только есть в человеке: страдание. А Игу уже опостылело страдание. Если уж непременно надо кого-нибудь распинать, ему хотелось быть тем, кто забивает гвозди. Он прижал машину к обочине, расстегнул цепочку крестика, спрятал его в бардачок и снова взялся за руль.

Немного перегнав Дейла, он остановил фургон, взял с заднего сиденья вилы и вылез из фургона. Дейл как раз пробегал – проходил, едва шевеля ногами, – мимо по щиколотку в грязной болотной воде. Иг шагнул следом за ним раз, другой и метнул вилы. Они плеснули по воде прямо перед Дейлом, тот завопил, отпрянул и грузно плюхнулся в воду. Потом неуклюже засуетился, пытаясь подняться на ноги. Древко вил торчало из мелкой воды почти вертикально, дрожа от сильного удара.

Иг соскользнул с берега канавы с непринужденным изяществом змеи, проползающей между мокрыми листьями, и схватил вилы еще до того, как Дейл сумел встать. Выхватив их из грязи, он ткнул трезубцем в сторону Дейла. Один из зубьев попал прямо в рака, и тот изгибался в предсмертных корчах.

– Хватит, набегались. Садитесь в машину. Нам нужно о многом поговорить.

Дейл сидел в грязи, пытаясь отдышаться. Он уставился на древко вил, прищурился и взглянул Игу в лицо, приставил руку козырьком к глазам и всмотрелся получше.

– Ты куда-то дел свои волосы, – и как-то небрежно, почти между прочим добавил: – И отрастил рога. Господи, да кто же ты такой?

– А на кого я похож? – спросил Иг. – Дьявол в голубенькой юбочке.

42

– Я сразу узнал твою машину. – Дейл снова сидел за рулем и вел фургон. Теперь он был совершенно спокоен, в мире со своим личным дьяволом. – Как только я ее увидел, то сразу понял, что кто-то поджег ее и столкнул в реку. И я подумал, что, скорее всего, в этот момент ты сидел в машине, и я очень… я очень…

– Радовался?

– Сожалел. Я об этом сожалел.

– Действительно?

– Сожалел, что не я это сделал.

– А! – кивнул Иг и посмотрел в сторону.

Он держал вилы между коленями, зубья вил втыкались в обивку крыши, но Дейл, похоже, быстро о них забыл. Рога делали то же, что и всегда, играли свою тайную музыку, и, пока на Иге не было крестика, Дейл не мог под нее не плясать.

– Я боялся тебя убить. Ружье у меня было. Я купил его именно для того, чтобы тебя застрелить. Но единственный, кого я чуть не убил, – это я сам. Однажды вечером я засунул ствол в рот посмотреть, какой он на вкус. – Дейл немного помолчал, вспоминая. – Вкус был плохой.

– Я рад, мистер Уильямс, что вы не застрелились.

– К тому же я боялся. Не того, что отправлюсь в ад за самоубийство, а того, что не отправлюсь в ад… Что нет никакого ада. И рая тоже нет. Просто ничего. В общем-то, я думаю, что после смерти нет ничего. Иногда мне кажется, что это будет облегчением. В другие моменты – что это самое жуткое, что можно себе представить. Я не верю, что милосердный Бог забрал обеих моих девочек. Одна умерла от рака, а другую убили в лесу, ты знаешь как. Я не думаю, что Бог, которому стоило бы молиться, подверг их тому, через что они прошли. Хейди все еще молится. Она молится, как ты не поверишь. Она молится, чтобы ты умер. Уже целый год. Увидев твою машину в реке, я подумал… я подумал… ладно. Что могу в конце концов заняться делом. Но нет. Мери ушла навсегда, а ты еще здесь. Ты все еще здесь. Ты… долбаный дьявол.

Дейл задохнулся от ненависти.

– У вас это звучит как что-то плохое, – сказал Иг. – Сверните налево. Давайте зайдем к вам.

Деревья, росшие вдоль дороги, вырисовывали полосу ярко-синего безоблачного неба. Самый подходящий день для поездок.

– Ты сказал, что нам с тобой нужно поговорить, – вспомнил Дейл. – Но что мы будем с тобой обсуждать? Что ты хотел мне рассказать?