Рога

Ли прошаркал внутрь, сгибаясь под весом пропитанного водой брезентового мешка, и сел на краешек Иговой кровати, сразу же промочив покрывало. Повернув голову, он взглянул через плечо на башни с компакт-дисками.

– Никогда не видел столько музыки, разве что в магазине.

– Кого бы ты хотел послушать? – спросил Иг.

Ли равнодушно пожал плечами. Это был необъяснимый ответ. Каждый что-нибудь да слушал.

– Какие у тебя есть альбомы? – спросил Иг.

– Никаких.

– Никаких?

– Наверное, я просто не слишком интересуюсь, – спокойно ответил Ли. – Компакты, они же дорогие, верно?

Ига поразила сама уже мысль, что кто-то может не интересоваться музыкой. Это было вроде как не интересоваться счастьем. Затем он отметил про себя сделанное Ли продолжение: «Компакты, они же дорогие, верно?» – и впервые у него появилась мысль, что у Ли просто нет денег ни на музыку, ни на что-либо другое. Тут сразу подумалось о бывшей у Ли новехонькой горной доске, но это был приз за благотворительную работу, он сам так сказал. Затем были его галстуки и рубашки с короткими рукавами – но, возможно, это мать заставляла его носить их, когда он продавал свои журналы, чтобы он выглядел аккуратно и серьезно. Бедные ребята часто одеваются себе не по карману. Это богатые ребята одеваются вроде бы кое-как, продуманно подбирая простецкий костюм, восьмидесятидолларовые дизайнерские джинсы, профессионально потертые и вылинявшие, и заношенные футболки прямиком с вешалок «Аберкромби и Фитч». А еще знакомство Ли с Гленной и ее дружками, компания, от которой за милю разило трейлерными поселками. Ребята, которые за неимением других занятий целыми днями ошиваются в старой литейной и поджаривают говешки.

Ли вскинул одну бровь – он точно работал немного под Спока и, похоже, заметил удивление Ига.

– А сам ты что слушаешь? – спросил он.

– Не знаю. Много всякого. Последнее время я торчу на битлах. – Под «последним временем» Иг имел в виду последние семь лет. – Ты их любишь?

– Я даже толком не знаю. А какие они?

То, что в мире есть люди, не знающие битлов, потрясло Ига.

– Ну, такие… – сказал он, – ну такие, битловские. Джон Леннон и Пол Маккартни.

– А, эти, – протянул Ли, но Иг сразу понял по его голосу, что он смутился и только притворяется, что знает. Да и притворяется не слишком старательно.

Иг ничего не ответил, но подошел к стеллажу с компактами и стал рассматривать свое собрание «Битлз», пытаясь решить, с чего бы Ли лучше начать. Первым делом он подумал о «Сержанте Пеппере» и вытащил его из стеллажа. Но тут же засомневался, понравится это Ли или его совсем запутают все эти трубы, аккордеоны и ситары, не отвратит ли его эта сумасшедшая смесь стилей, рок-джемы, переходящие в песенки английских пабов, а затем в мягкий джаз. Пожалуй, ему нужно что-нибудь такое, что легче переварить, собрание ясных запоминающихся мелодий, что-нибудь, в чем легко узнается рок-н-ролл. Тогда «Белый альбом». Вот только слушать «Белый альбом» – это как войти в кинотеатр на последних двадцати минутах фильма. Ты увидишь действие, но не будешь знать, что это за персонажи и почему тебе это должно быть интересно. В общем-то, «Битлз», они вроде рассказа, слушать их – все равно что читать книгу. Нужно начинать с Please Please Me. Иг вытащил целую стопку и положил ее на кровать.

– Тут же слушать не переслушать. Когда тебе их вернуть?

Иг и сам не знал, что отдает диски, до того как Ли задал этот вопрос. Ли вытащил его из ревущего мрака, вбил дыхание назад в его грудь и не получил за это ничего. Сотня долларов компакт-дисками – это ничто. Ничто.

– Бери их себе, – сказал Иг.

Ли явно был в некотором замешательстве.

– За журналы? За них нужно платить деньгами.

– Нет. Не за журналы.

– За что же тогда?

– За то, что не дал мне утонуть.

Ли взглянул на стопку компактов и осторожно положил на них руку.

– Спасибо, – сказал он. – Я даже не знаю, что сказать. Ну разве что то, что ты сбрендил. Это же совсем не обязательно.

Иг открыл рот и тут же его закрыл, слишком пораженный своими чувствами к Ли Турно, чтобы суметь дать простой ответ. Ли снова бросил на него удивленный взгляд и быстро отвел глаза.

– Ты тоже играешь, как и твой папаша? – спросил Ли, вытащив Игову трубу из футляра.

– Мой брат играет. Я, в общем-то, знаю, как это делается, но по-настоящему не играю.

– Почему?

– Я не могу дышать.

Ли нахмурился.

– В смысле у меня же астма. Когда я пытаюсь играть, мне не хватает дыхания.

– Думаю, ты не будешь знаменитым.

Это не было какой-нибудь шпилькой, просто наблюдение.

– Мой папа, он тоже не знаменитый. Он играет джаз. Нельзя стать знаменитым, играя джаз.

Больше нельзя, добавил про себя Иг.

– Я никогда не слышал записи твоего папаши. Я не очень понимаю в джазе. Это вроде той фигни, которую всегда играют фоном, когда про старых гангстеров, верно?

– Как правило.

– Мне наверняка такое понравится. Музыка для эпизодов с гангстерами и этими девицами в коротких прямых юбках. Которые вроде как шлюхи.

– Верно.