Рогора. Ярость обреченных

Вой рожков – и шеренга стрельцов поднимается над парапетом. Мгновение – и со стены бьет две сотни выстрелов, напрочь выкашивая первый ряд ени чиры! И тут же им отвечает залп картечи с поля…

– Артиллеристам! Свободный огонь по пушкам врага!

Сигнальщики подали заранее обговоренный сигнал – и между зубцами башен показались толстые стволы деревянных орудий. Конечно, удобнее было бы разместить их внутри кирпично-каменных укреплений, но из-за чрезмерной толщины (а как иначе-то? Дерево же, не железо) пушки не удалось протолкнуть в орудийные бойницы.

Башни огрызнулись огнем – и облачка разрывов поднялись рядом с полевой артиллерией врага. Да, артиллеристы у меня аховые, большую часть мастеровых, худо-бедно понимающих, как вести огонь из орудий, я отправил в Лецек. Прислугу набрали из наиболее смышленых стрелков, коим на пальцах показали, как вести огонь. А учитывая, что запаса деревянного ствола хватит едва ли на десяток выстрелов, я позволил сделать лишь по одному пробному на каждый расчет.

Так вот, сейчас не попал никто. Ни одно из бомбических ядер не ударило в бронзу вражеских стволов, ни одно не взорвалось посреди снующей вокруг пушек прислуги. Хорошо хоть бомбы при подрыве дают кучу осколков, да начинка из свинцовых пуль разлетается во все стороны – хотя бы частично расчеты мы все-таки повыбили.

Удар!!!

Мощный толчок, а через мгновение еще один сотрясли ближнюю башню, да так, что даже у меня под ногами (в донжоне!) ощутимо вздрогнула кирпичная кладка. Одно ядро тяжелой кулеврины ударило в основание верхней площадки, расколов кирпичный зубец ровно под стыком. Во все стороны брызнули вывороченные попаданием кирпичи, а тяжеленную пушку швырнуло вверх. Вылетев во внутренний двор, она с оглушительным треском раскололась… На фоне удивительного полета орудия падение поломанных фигурок, в которых скорее угадывалось что-то человеческое, не так и сильно бросилось в глаза.

Второе ядро ударило чуть ниже, в плотную кладку, не причинив башне существенного вреда, впрочем, в месте попадания осталась зиять глубокая выбоина.

– Спускайте пушки! Спускайте пушки во двор!!!

Вторя моему крику, заиграли сигнальные рожки. И одновременно с ними вся крепость вздрогнула, принимая на себя удары десятков огромных ядер. Да, кажется, я недооценил мощь осадной артиллерии мамлеков…

Потери стрелков от картечи заурцев не сказать, что очень большие, но и уж точно не маленькие – два десятка убитых и покалеченных, еще десяток раненых пришлось спустить вниз. Правда, наш залп, что стрельцы дали вне досягаемости ответного огня ени чиры, выбил не менее полутора сотен гвардейцев султаната.

Досталось и артиллеристам противника. Что же, теперь мои воины спрятались за парапетом, терпеливо ожидая следующего этапа схватки.

А вот укрытые щитами азепов поравнялись с заметными лишь со стен отметками.

– Подрывай!

И вновь оговоренный сигнал, ему вторит чудовищный грохот с внешней стороны укреплений. Под подошвой вала, на коем стоит стена, взорвалось с десяток земляных орудий, заложенный заряд пороха с чудовищной силой швырнул каменную дробь в лицо врага. В одно мгновение половина штурмовых щитов азепов оказались расколоты, а брызнувшая из них деревянная щепа стала рвать людскую плоть. Камень и дерево в считаные секунды выкосили не менее трети атакующих…

– Вразнобой по ени чиры! Бей!!!

Сигнал – и, аккуратно высовываясь меж защитных зубцов, стрельцы торопливо разряжают огнестрелы в сторону «новой пехоты». Пять шеренг, пусть и разреженные по фронту, – сложно промахнуться.

Противник, уже подобравшийся на дистанцию эффективного огня, отвечает слитным залпом. А потом еще одним и еще… Есть первые погибшие и раненые среди стрельцов, но их немного: кусок горячего свинца достается или самым невезучим, или самым азартным, слишком долго целящимся в сторону врага. В основном же моих воинов неплохо прикрывают массивные деревянные плахи парапета и столь же толстые зубцы. А вот у построенных в чистом поле ени чиры никаких укрытий нет – и выбывшие из строя в их рядах появляются чуть ли не после каждого второго выстрела.

Но в целом моя задумка себя не оправдала: я надеялся, что после подрыва земляных орудий азепы бросятся бежать, смешав порядки ени чиры, а до того мои стрелки хорошенько так проредят их число. Но, оклемавшись после взрыва, заурцы лишь дико закричали и бросились вперед, ко рву. Первая вязанка фашин уже упала на дно… Эх, недаром они полвостока завоевали!

– Пан Кричич, пора!

Пан Ежи Кричич, поручик уланской сотни южного

гетманства, командир первой хоругви добровольцев