Rogue (Prep)

Мой пульс учащается, отдаваясь стуком в ушах, когда возбуждение нарастает внутри меня. Я никогда не делала этого раньше. Я не думал, что мне это так понравится.

Луч света раздражает мои закрытые веки. Я поднимаю голову и вижу, что Фенн натянул одеяло на голову, так что теперь мы оба под ним. Его затуманенные глаза с тяжелыми веками находят мои в тени.

-Привет.

-Привет. Слабая улыбка щекочет уголки моих губ.

-Ты сводишь меня с ума там, внизу, ты знаешь это?

-Я знаю. - Не прерывая зрительного контакта, я снова обхватываю его губами.

Стон, который он издает, - самый удовлетворяющий звук, который я когда-либо слышала.

“Ты даже не представляешь, сколько раз я заставлял себя думать об этом”, - говорит он.

Мое сердце бьется сильнее. Я сосу быстрее.

Его бедра беспокойно двигаются, когда он начинает проникать в мой рот, пытаясь проникнуть глубже. Когда он заходит слишком глубоко, я кашляю и отпускаю его, мои глаза слезятся.

-Прости, - говорит он слабым голосом.

-Все о'кей. Я облизываю губы и продолжаю то, что делала, положив руку ему на бедро. Его мышцы дрожат под моей ладонью.

Не проходит много времени, прежде чем он бормочет: “Кейси…Я собираюсь кончить”, а затем выскальзывает из моего рта и берет его член в руку.

У меня пересыхает в горле, а киска пульсирует, когда я смотрю, как он ласкает себя, доводя до оргазма, изливаясь на живот. Не думаю, что видел что-либо более горячее.

Довольная собой, я ползу обратно по его телу. Прохладный, свежий воздух наполняет мои ноздри, когда я выныриваю из нашего кокона, и я делаю глубокий вдох. Я тянусь к коробке на тумбочке, чтобы взять горсть салфеток, которые Фенн использует для уборки, прежде чем выбросить комок в корзину для мусора рядом с моим столом впечатляющим броском, который достигает цели. Затем он обвивает меня рукой и захватывает мои губы в страстном поцелуе. Его рука скользит вниз по моему телу и проникает в трусики. Когда он чувствует, какая я мокрая, он открывает глаза и улыбается мне.

-Это тебя завело, - бормочет он.

-Угу. ” На самом деле, я возбуждена так сильно, что ему требуется меньше минуты, чтобы довести меня до оргазма своими пальцами. Я впиваюсь зубами в его плечо и раскачиваюсь в его руке, когда освобождение накрывает меня сладкой рябью удовольствия.

Как только мое сердце успокаивается в груди, я расправляю помятую пижаму. “ Ты хочешь познакомиться с Сильвер? Спрашиваю я, чувствуя себя странно застенчивой. - На прошлой неделе я спас ее от лисы.

Я вижу, как он улыбается в темноте. - С удовольствием.

Осторожно ставлю коробку из-под обуви на кровать и снимаю крышку. Внутри Сильвер крепко спит в своем уютном гнездышке, ее крошечное тельце завернуто в полотенце.

Фенн приподнимается, чтобы взглянуть, черты его лица смягчаются. “ Черт. Это восхитительно.

Улыбаясь, я провожу указательным пальцем по ее серовато-коричневой шерстке. Моя девочка больше не слепая, глухая и без шерсти. Она начинает больше походить на кролика и меньше на инопланетянку.

-Она открыла глаза несколько дней назад. И ее уши встали торчком. ” Я прикусываю губу, меня гложет беспокойство. “Она все еще кажется такой слабой. На днях я позвонила в это место дикой природы, и они сказали, что ей не следует передвигаться, пока ей не исполнится две с половиной-три недели. Но, похоже, она вообще почти не двигается.

-Как долго ты планируешь держать ее у себя?

“Если она выживет, я, вероятно, выпущу ее через пару недель. Обычно они покидают гнездо через три-четыре недели. Но сначала мне нужно будет отучить ее от груди. Я планирую сделать это в ближайшее время ”.

“Но если ты ее отпустишь, не съест ли ее другая лиса? Она такая крошечная”. С большой осторожностью он гладит Сильвера по голове.

“Она может выглядеть маленькой и беспомощной, но если она здорова и может прыгать, значит, ей суждено быть там самой”. Я пожимаю плечами. “Мир страшен, но ты не можешь не жить в нем”.

“Мы говорим о кроликах или людях?”

-Ито,идругое.

Я закрываю крышку и ставлю коробку обратно на тумбочку. Я придвигаюсь ближе к Фенну, кладу голову ему на плечо. Он укутывает одеялом нижнюю часть наших тел, и мы некоторое время сидим так. Молчим. Задумчивый. Сейчас четыре часа утра, и в доме зловеще тихо.

-Ты не выпускал меня из машины.

Он напрягается. - Что?

“В моем кошмаре”.

Наступает долгое молчание. Затем: “О”.

“Я застрял на сиденье, вода поднимается все выше, и когда я вижу тебя, я испытываю облегчение. Тогда я понимаю, что ты загнал меня в ловушку, и я ничего не могу поделать”.

-Да, это не здорово. ” Его голос напряжен. “ Но я понимаю. Я думаю.

-Я не виню тебя в аварии.

-Верно, но ты винишь меня.

Я полагаю, мы никогда не признавали это в таких выражениях.

“И это совершенно нормально”, - говорит он. “Понятно. Я не сержусь на это”. Он взволнованно вздыхает. “Ты знаешь, что я имею в виду”.

“Все продолжали говорить мне, что если бы я мог вспомнить больше о той ночи, это помогло бы. Я мог бы начать двигаться дальше. Потом я узнаю о тебе и...

-От этого стало только хуже.