Рой

Из-за поворота пещеры вышел человек, остановился на пороге и стал настороженно оглядываться по сторонам.

Это был Рики.

Он вел себя так, будто услышал подозрительный шум или встревожился по какой-то другой причине. Видеокамера по-прежнему висела у края зева пещеры. Камера была очень маленькая — я не знал, заметит ли он ее.

Я напряженно вглядывался в экран.

У камеры было не очень большое разрешение, и экранчик был размером всего лишь с мою ладонь, но тот человек в пещере определенно был Рики. Я не понимал, что он там делает и как он вообще смог туда попасть. Потом из-за угла вышел еще один человек.

И это тоже был Рики.

Я посмотрел на Мае. Она оставалась полностью неподвижной, двигались только ее глаза.

Я присмотрелся к изображению на экране повнимательнее. При таком разрешении видеокамеры два человека в пещере казались совершенно одинаковыми. Они были одинаково одеты, одинаково двигались, жесты и походка тоже были одинаковыми. Я не мог как следует рассмотреть их лица, но у меня сложилось впечатление, что черты лица теперь прорисовывались отчетливее, чем раньше.

Похоже, камеру они не заметили.

Они посмотрели на небо, потом какое-то время осматривали каменистый спуск, а потом повернулись к нам спинами и ушли за поворот, в глубь пещеры.

Мае по-прежнему лежала, не шевелясь. Она оставалась неподвижной уже около минуты, и за все это время даже ни разу не моргнула. Теперь люди в пещере скрылись из виду, и…

Из-за угла показался другой человек. Это был Дэвид Брукс. Он двигался странно, поначалу немного скованно и неуклюже, но с каждым шагом движения становились все более плавными. Мне казалось, что я наблюдаю за работой кукловода, который постепенно совершенствует умение управлять куклой, заставляет куклу двигаться все более естественно. Потом Дэвид превратился в Рики. А потом снова в Дэвида. Потом Дэвид повернулся и ушел в глубь пещеры.

Мае выждала еще какое-то время — минуты две-три. Потом медленно вытащила видеокамеру и показала большим пальцем за спину, давая понять, что нам пора возвращаться. Мы вместе отползли от края земляной насыпи, спустились по склону вниз и бесшумно ушли в ночную пустыню.

Мы все собрались в сотне ярдов от земляного холма, там, где стояли наши машины. Покопавшись в своем рюкзаке, Мае достала блокнот и маркер с подсветкой. Включила подсветку и начала рисовать.

— Вот что нам предстоит, — сказала она. — Вход в пещеру вот такой — ты его видел. За поворотом в полу большая дыра, и от нее пещера спускается коридором по спирали, ярдов на сто вниз. Коридор выходит в одну большую камеру, около ста футов в высоту и пару сотен футов в ширину. Одна большая комната — и все. Другого выхода из нее нет — по крайней мере, я его не видела.

— Ты видела эту пещеру?

— Да, я была в ней раньше, — кивнула Мае.

— Когда?

— Пару недель назад. Когда мы в первый раз начали искать, где скрывается рой. Я нашла эту пещеру и заходила в нее днем. Тогда здесь не было никаких признаков роя.

Мае рассказала, что в пещере было очень много летучих мышей, они покрывали весь потолок, кишели на потолке пещеры сплошной розово-серой массой — везде, до самого входа.

— Фу-у! — поморщился Бобби. — Ненавижу летучих мышей.

— Сейчас я не видел там ни одной летучей мыши.

— Ты думаешь, рои их прогнали?

— Скорее съели.

— Господи, ребята… — проронил Бобби и покачал головой. — Я простой программист. Не думаю, что я способен это сделать. Наверное, я не смогу войти туда, внутрь…

Мае ничего ему не ответила. Повернувшись ко мне, она сказала:

— Если мы пойдем внутрь, нам придется разбрасывать по пути термитные шашки — по всей протяженности коридора, до самого низа, до большой камеры. Я не уверена, что нам хватит термита.

— Может и не хватить, — согласился я. Меня волновало другое. — Вся наша затея будет пустой тратой времени, если мы не уничтожим все рои и все ассемблеры, которые их собирают. Правильно?

Мае и Бобби кивнули.

— Я не уверен, что нам удастся их уничтожить, — продолжал я. — Я считал, что ночью рои не активны. Думал, мы сможем уничтожить их, пока они лежат на земле, «отключенные», без запаса энергии. Но они не отключились на ночь — по крайней мере, некоторые из них. И если мы упустим хотя бы один рой, если хотя бы один рой улетит из пещеры… — я пожал плечами. — Тогда все, что мы делали, потеряет всякий смысл.

— Согласен, — кивнул Бобби. — Все верно. Получится, что все это было напрасно.

Мае сказала:

— Мы должны как-нибудь перекрыть им выход из пещеры.

— Это невозможно, — возразил Бобби. — Я имею в виду — они ведь могут вылететь, когда захотят.

Мае негромко произнесла:

— Может, мы все-таки что-нибудь придумаем. — Она снова начала копаться в рюкзаке, что-то там выискивая. — А пока, думаю, нам лучше разделиться.

— Почему? — встревожился Бобби.

— Просто сделай, как я говорю, — сказала Мае. — Все, пошли.

Я подтянул лямки рюкзака и поправил все пряжки, чтобы ничего случайно не звякнуло. Сдвинул очки ночного видения на лоб и пошел вперед. Пройдя почти половину пути, я заметил темную фигуру человека, который выбирался из отверстия в земляном холме.