Рой

— Пропеллера нет. Машина летает за счет вот этих маленьких круглых выступов, которые торчат из нее под разными углами. Это моторы. В принципе, она маневрирует, используя вязкость воздуха.

— Используя что?

— Вязкость. Воздуха, — Рики улыбнулся. — Это же микромашина, помнишь? Это совершенно новый мир, Джек.

Какой бы революционной ни была новая технология, пентагоновские специалисты требовали от Рики конечный продукт — а предоставить продукт он не мог. Да, они построили камеру, которую невозможно уничтожить выстрелом, и эта камера прекрасно передавала изображения. Рики объяснил, что при испытаниях в закрытом помещении камеры работали превосходно. Но на открытой местности даже малейший ветерок сдувал их, словно облако пыли, — каковой они, собственно, и были.

Инженерная группа «Ксимоса» пыталась повысить мобильность отдельных составляющих камеры, но безуспешно. А тем временем в Департаменте обороны решили, что недостатки конструкции непреодолимы, и отказались от всей наноконцепции. Контракт с «Ксимосом» закрыли. Отдел развития компании должен был найти новый источник финансирования в течение шести недель.

Я спросил:

— Значит, вот почему в последние несколько недель Джулия была так озабочена поисками инвестиций?

— Да, — сказал Рики. — Если честно, вся эта компания может всплыть кверху брюхом еще до Рождества.

— Если только вам не удастся исправить микрокамеры, чтобы камера могла работать при ветре?

— Да, именно.

Я сказал:

— Рики, я программист. Я не могу помочь в решении проблемы мобильности агентов. Это вопрос молекулярного дизайна. Это работа для инженеров, а не для программистов.

— Да, я понимаю, — Рики немного помолчал, нахмурив брови. — Но на самом деле мы полагаем, что программные коды могут помочь в решении.

— Коды? В решении чего?

— Джек, я хочу быть с тобой честным до конца. Мы совершили ошибку, — сказал он. — Но это не наша вина, клянусь. Это не мы. Это подрядчики, — он пошел вверх по лестнице. — Пойдем, я тебе покажу.

Рики быстрым шагом направился в дальний конец помещения, туда, где я заметил открытый желтый подъемник, закрепленный у стены. Площадка подъемника была очень маленькой, и я чувствовал себя не слишком уютно из-за того, что подъемник был открытым, без кабинки. Я постарался смотреть вверх.

— Боишься высоты? — спросил Рики.

— Признаться, да. Ничего не могу с собой поделать.

— Ну, лучше так, чем идти наверх пешком, — Рики показал на металлическую лестницу, которая поднималась вдоль стены до самого потолка.

— Когда лифт не работает, нам приходится взбираться по этой лестнице.

Я пожал плечами.

— По мне, так лучше пешком.

Мы проехали на подъемнике до самого потолка, на высоту трехэтажного дома. Под потолком висела целая связка труб и проводов, а вдоль них тянулись узкие мостики из металлической сетки, чтобы рабочие могли обслуживать проводку. Я ненавидел металлическую сетку, потому что сквозь нее был виден пол — далеко внизу. Я старался не смотреть под ноги. Нам часто приходилось низко пригибаться, чтобы пройти под свисающими проводами. Рики был вынужден громко кричать, чтобы я услышал его сквозь шум машин.

— У нас здесь буквально все! — прокричал он. — Кондиционеры воздуха — вон там! Цистерны с водой для системы пожаротушения — вот здесь! Электрические распределительные щиты — вот там! Здесь настоящее сердце всего комплекса!

Рики шел по мосткам довольно долго и наконец остановился возле большого вентилятора, примерно трех футов в диаметре, встроенного в наружную стену.

— Это третий вентилятор, — сказал Рики, наклонившись к самому моему уху. — Один из четырех вентиляторов, которые выводят воздух наружу. А теперь посмотри на вот эти слоты вдоль корпуса вентилятора и на квадратные коробки, закрепленные в них. Видишь? Это пакеты фильтров. Микрофильтры смонтированы последовательно, один за другим, в несколько слоев, чтобы предотвратить попадание любого загрязнения с фабрики в окружающую среду.

— Я вижу…

— Это теперь ты их видишь! — сказал Рики. — К сожалению, именно на этом вентиляторе подрядчики забыли установить фильтры. Собственно, они даже слоты под них не нарезали, поэтому строительная комиссия не заметила, что чего-то не хватает. Был подписан акт о приемке здания, и мы начали здесь работать. И мы выбрасывали в атмосферу непрофильтрованный воздух.

— Сколько времени?

Рики прикусил губу.

— Три недели.

— И все три недели производство работало на полную мощность?

Он кивнул.

— По приблизительным подсчетам, мы выбросили в окружающую среду около двадцати пяти килограммов загрязнений.

— И что это за загрязнения?

— Да всего понемногу. Мы не знаем, что именно туда попало.

— Значит, вы выбрасывали кишечную палочку, ассемблеры, готовые молекулы — все?

— Вот именно. Но мы не знаем, в каких пропорциях.

— А пропорции имеют значение?

— Возможно. Скорее всего, да.