Рой

В этом кабинете до Роя, скорее всего, сидели какие-то мелкие клерки. Слишком простенькая обстановочка. Столы, стулья, затянутые пылью и паутиной компьютеры, несколько шкафов с полусгнившими папками. Через дверь вышли в коридор, миновали холл с высокой стойкой, засыпанной стеклянным крошевом, прошли в другой коридор и выбрались наружу через окно в конце. За банком когда-то шла стройка. Железобетонный каркас двенадцатиэтажки, заросший зеленью, словно скелет огромного доисторического чудовища, возвышался сейчас перед нами. На третьем этаже каким-то чудом выросла тоненькая берёзка, а стопка бетонных плит почти утонула в буйно разросшейся крапиве.

Мы перелезли через трубы, и пошли по плитам перекрытия первого этажа. Косые лучи солнца пробивались через щели в конструкции, расчерчивая пыльный бетон. Толстый слой пыли и грязи заглушал шаги, а под ногами то и дело сновали обнаглевшие крысы. На другой стороне стройки вонял мутной зелёной жижей котлован, который мы обошли по штабелям кирпичей, и вышли к прогнившему забору из металлического профиля. Сквозь прорехи прекрасно просматривался широкий проспект, по которому курсировали две ГР-2, ловко лавируя между брошенными автомобилями.

– Ну, что, попытаемся пробраться, прячась за машинами? – поинтересовался я.

– Нет. Тут ещё есть роботы. И, кажется, где-то рядом рой.

– Кажется?

– Да. Импульсы слабые. Это может быть фоном.Например, у одной из двоек процессор подглючивает. Такое бывает.

– Что-то роботов я не вижу больше.

– А, вон, смотри. За углом глазной поликлиники. Видишь?

– Точно! – из-за угла выглядывала часть гусеницы.

Судя по тракам, это был ГР-8. Серьёзный противник.

– А вон там триера.

Метрах в двухстах левее действительно стоял между двумя деревьями монстроподобный 3-Р, время от времени поводя своей стапятидесятимиллиметровой пушкой. Упёрлись, короче. И как теперь быть? Нам позарез нужно на ту сторону. Олаф выразительно посмотрел на меня, а потом скосил глаза на сидящую на столбе ворону. Что ж, намёк понят. Я прикрыл глаза и потянулся к ней. Преодолеть сопротивление птицы труда не доставило. Захлопав крыльями, я сорвался со столба и полетел над дорогой. Действительно, за углом глазной поликлиники поджидала восьмёрка. Я полетел над дорожным полотном вправо. Метров через триста, в районе супермаркета, подвернулось удобное место. Роботов там не было, а под висящим над дорогой светофором скопилось достаточно много автомобилей. Удобно. И от двоек можно укрыться. Вернувшись, я рассказал об этом Олафу, и мы, не теряя времени, пошли параллельно проспекту.

В разорённом магазине женской одежды решили немного передохнуть перед броском на ту сторону проспекта.

– А здесь действительно более безопасно, чем там, – проговорил швед, вгрызаясь в очередную луковицу. – Кроме двоек, я ничего не чувствую.

– А ты заметил, что, чем дальше, тем больше роботов? – я неприязненно поморщился, слушая хруст.

– Это мы ещё не рядом со свечками. Представь, что нас там ожидает!

– Чем дальше, тем страшнее. Не зря я хотел отказаться от этого задания.

– И обрёк бы на гибель кого-то из наших. И не одного.

– Лучше, по-твоему, чтобы мы погибли?

– Ну, это не обязательно. Мы, вон, сколько уже прошли. Любая другая группа уже раз пять погибнуть успела бы.

– Это пока. Сам говоришь, что дальше ещё хуже будет.

– Прорвёмся. С нашими-то способностями.

– Надеюсь. Знаешь, как у нас раньше говорили?

– Как?

– Твои бы слова, да Богу в уши.

Проспект перешли удачно. Двойки почему-то застряли возле триеры, не мешая нам, а мы тоже, не наглея, прошли, прячась за машинами. Заскочили в какое-то административное здание и, пробежав его насквозь, вылезли через окно. И чего я в теле вороны не пролетел чуть дальше? Те четверо подчинённых словно ждали нас и с ходу открыли по нам огонь. Мы бросились в разные стороны, на ходу выдёргивая «Бизоны» из набедренных кобур. Я упал за бордюр, чувствуя, как ветки кустарника, срезанные пулями, сыпятся за шиворот. Взгляд, почему-то, сфокусировался на куске засохшей грязи, прилипшей к выщербленному бетону, а в голове мысли устроили бешеный хоровод.

Из ступора меня вывел звук очередей сбоку. Это Олаф уже вступил в перестрелку, отвлекая подчинённых на себя. Усилием воли я собрал мысли в один кулак, оторвался от созерцания грязи и слегка приподнялся, пытаясь оценить обстановку. Подчинённые меня явно потеряли, и поэтому полностью сконцентрировались на моём напарнике. Я перекатился на пару метров в сторону, приподнялся опять и поискал глазами противника. Все четверо пытались окружить шведа, охватывая его полукольцом. Олаф яростно огрызался, отступая и заставляя их двигаться так, чтобы подставиться мне. Я встал на одно колено и ударил очередью в услужливо подставленные спины. Подчинённые замешкались, попытались перегруппироваться, но тут уже подключился напарник. Шансов у них не было.