Рок-4 Дорога в Эсхатон (СИ)

Артём промокнул пот со лба, кто бы мог подумать, что он коснётся такой тайны! Значит, подарок русичам был, не меч, а храм! Почему же они забыли об этом или не захотели помнить? Артём достал из маленькой заплечной сумки мобильный сканер, выставил его на максимальное разрешение и аккуратно запустил в аппарат один пергамент, затем второй. Сканер стрекотал, словно напоминая, что дело сделано, что пора домой, Артём почувствовал себя безмерно уставшим. Он оглянулся и с недоумением увидел, что солнечный свет из ока давно сменился лунным. Сколько же часов он тут находится?! Хотелось уйти сразу, но он заставил себя убрать следы вскрытия дверцы. Потом подошёл к столу и написал записку старику зелейнику: 'Ведагор, я закончил составление каталогов библиотеки, каждый каталог вставлен на своё место на дверце шкафа. Ещё я нашёл тайник в пустующем шкафу с двумя важными документами. Оставляю их на столе. Теперь я не скоро вернусь: надо оканчивать школу и маме скоро рожать. Переход остаётся открытым, можно спокойно пройти и вернуться, но бункер в моём мире будет заперт. Я там смастерю большую красную кнопку, если буду нужен, нажмите. Всего хорошего!'. Артём отодвинул лист, но, задумавшись, придвинул обратно, после некоторого колебания приписал в конце: 'Передайте Ведане, что я её люблю!' - потом достал из рюкзака лупу и положил рядом с картой.

Дома Артём рухнул в кабинете на диван и проснулся посреди ночи от голода. К своему восторгу под салфеткой на столе он обнаружил сэндвичи и термос с кофе, и, урча от удовольствия, принялся утолять голод. Одновременно он рассматривал на экране компьютера древнюю карту внутреннего мира. Очертания материка были неполными: с востока на юг начинались пустыни, на севере вечные льды. Впрочем, места для расселения людей хватало. Крупных городов было больше двух десятков, а поселений и деревень, несчётное количество, и не у каждого название прописывалось. В основном селились вдоль русла рек. Та, за которой наги наделали свои норы, называлась Ипуть, она брала своё начало с гор. Дальше к северу были ещё две реки: Пещань и Рава, обе зародились в 'Скалистых горах', грядой отгораживающих предгорья от северных холодов. Далее обе реки текли с севера на юг, потом почти синхронно поворачивали на запад к берегу океана. Рава, судя по толщине голубой линии, была самой широкой и полноводной. По берегу моря поселения были только в устьях рек, что озадачило Артёма. Многочисленные острова указывались россыпью точек и кружочков. Артём скользнул по ним взглядом и вдруг зацепился за один из островов примерно в пятидесяти километрах от берега, рядом с которым значилось имя: Буян. Он максимально увеличил изображение и обнаружил в кружочке крохотный рисунок горной вершины, вокруг которой вились облака. Артём озадачено потёр переносицу и зевнул, сытый организм требовал сна.

Уже в постели он едва успел подумать, что красную кнопку надо будет вывести на свой мобильный телефон, как тут же вновь крепко уснул.

Потянулись привычные дни, затягивающие обыденной пеленой приключения во внутреннем мире. Иногда они казались Артёму сном или старым кинофильмом и лишь по Ведане ныло сердце, сладко замирая при воспоминаниях об объятиях и поцелуях. Артём больше не ходил во внутренний мир, Ведану спрятали от него, и он обиделся. Или не обиделся, а просто не было мочи терпеть разлуку? Пока он работал в библиотеке, Артём ощущал незримое присутствие своей любимой, а теперь, лишь стылое одиночество. Здесь, во внешнем мире тоска притуплялась, да и дела отвлекали.

Продолжая исступленно заниматься спортом, Артём успешно окончил школу и неожиданно для Елены плотно засел за учебники. Целый год он работал в бешенном темпе, прерываясь лишь на сон и на короткие, но интенсивные тренировки. Даже его дар требовал изнурительных усилий для раскрытия и усвоения информации, впитываемой из книг. Артём освоил одиннадцать дисциплин, от социологии до археологии, и сначала сдал экстерном четырёхлетний курс бакалавра искусств, а затем успешно сдал выпускные экзамены, весьма озадачив преподавателей глубиной своих познаний. Изнурительная гонка длиною в год закончилась краткой статьёй о его успехах в местной газете. Артём получил диплом с тиснёными гербами, и почти сразу в душу вернулась пустота, которую он так старательно вытеснял учёбой и спортом. Тоска по Ведане превращалась в навязчивую идею, но он тщательно скрывал это от матери, боясь потревожить её или расстроить. Достаточно было того, что Елена и Станислав Львович весь год провели с изумлением и тревогой, наблюдая за его титанической работой. Хорошо, что он умолчал о своём новом даре усваивания книг, иначе, они бы волновались ещё больше.