Рок и Кара

В темноте проступили очертания ворот. В примыкающих к ним остроконечных башнях горел огонь. Ветер гасил все звуки, но не будь его, в ночной тишине мы бы услышали обрывки ленивых разговоров стражников, скрежет меча о заточку или, возможно, чье-то похрапывание.

Рок подхлестнул коня и оказался на полкорпуса впереди. Он поднял руку, сжав пальцы в кулак. Видимо, этот жест был своего рода тайным знаком, потому что маленькая калитка внутри ворот приоткрылась. Мы с Роком спешились и, держа лошадей за узду, нырнули под каменную арку. Лицо мазнуло жаром – стражник, неловко громыхающий связкой ключей, торопливо и нервно поднес факел к нашим лицам, едва не опалив мне при этом брови. Похоже, узнав нас (всего несколько часов назад этот же стражник с обвисшим животом и залысинами на висках уже открывал нам ворота, чтобы мы могли выбраться из замка), он с облегчением перевел дух и сделал молчаливый приглашающий жест. Рок кивнул нашему сообщнику, не глядя вложил в его раскрытую ладонь звенящий монетами бархатный мешочек, равнодушно проигнорировал благодарность. Остаток пути до дворца пролетел быстро и, как обычно, в молчании. Задумавшись, я очнулась лишь тогда, когда заскрипели деревянные ступени лестницы черного хода, по которому мы добирались до моей спальни. Спохватившись, я стянула с себя плащ и протянула его владельцу.

– Благодарю вас еще раз.

Рок искоса взглянул на меня и продолжил путь.

– Могли бы оставить себе.

Предложение, похожее на просьбу, но прозвучавшее как приказ, показалось мне возмутительным, и я вспыхнула – не стыдливо, а возмущенно.

– Вы предлагаете мне принять подаяние, Рок?

Кажется, впервые с нашего знакомства у меня получилось скопировать насмешливую интонацию своего нового друга.

Плечи Рока едва заметно вздрогнули, но сам он не оглянулся, продолжая шагать чуть впереди меня. Факел в его руке бросал ровные круги света на пол и стены, выхватывая из ночной темноты очертания хорошо знакомых предметов и окутывая их мистической дымкой.

– Я вовсе не это имел в виду, Кара. Прошу меня простить. Я забылся.

В голосе Рока звучало искреннее сожаление, и мое раздражение испарилось, оставив после себя смутные угрызения совести за несвойственную мне резкость.

– Я тоже забылась. Извините меня.

Рок встряхнул головой, как, бывает, это делает конь перед тем, как взять новое препятствие, и, повернувшись ко мне вполоборота, протянул руку.

– Будьте осторожны, Кара. Здесь треснула ступенька. Думаю, завтра кто-то из слуг заметит это и все исправит.

Я приняла галантную помощь спутника. Моя ладонь скользнула по широким массивным перилам лестницы, а затем легла на согнутый локоть Рока.

Идти с ним под руку, пусть даже по мрачным коридорам дворца, было уже почти привычно. Чувства неловкости я почти не испытывала.

Стража возле дверей, как и всегда, отвела глаза и сделала вид, что не заметила ни нашего ухода, ни возвращения. Один из охранников демонстративно зевнул и вновь прислонился затылком к стене. Рот Рока чуть дернулся, будто мой спутник увидел что-то забавное.

«Или услышал».

Эта мысль мне не понравилась, поэтому я поторопилась изгнать ее из головы.

– Кара, обещайте мне, что поспите. Вы нуждаетесь в отдыхе.

Мне не хотелось давать заведомо ложных обещаний, поэтому я улыбнулась краешком губ и, сжав пальцами ручку дверцы за своей спиной, произнесла иное.

– Спокойной ночи, Рок. – И после паузы добавила уже тише, но куда более эмоционально: – До завтра!

– До завтра, Кара.

Казалось, Рок сдерживается, чтобы не шагнуть ко мне. Опасаясь, вдруг он скажет или сделает что-то, способное выбить меня из хрупкого подобия равновесия, я поспешно толкнула дверь спиной. И юркнула в открывшийся проем, как лесной зверек, ныряющий в нору при виде охотника. Будь у меня пушистый хвост, он бы так же дразняще мотнулся из стороны в сторону, как у какого-нибудь зайца, на бегу заскакивающего в свое убежище.

Затворив дверь, я пару минут стояла неподвижно. Лишь ноздри трепетали, когда я делала очередной глубокий вдох, чтобы успокоиться.

В спальне я, ведомая привычкой, а не разумом, налила в медную чашу воду из кувшина и ополоснула лицо и руки. Затем скинула с себя мужской жакет и принялась расстегивать череду мелких пуговиц рубашки, но тут дверь снова отворилась.

– Кара, ты вернулась? О-о-ох! – Это все, что смогла промолвить Рони, увидев меня в мужском одеянии.

– Почему ты не в постели? – строго спросила я. – Сестра спит?

– Конечно же… – начала было Рони, но фразу за нее закончила Шута, неожиданно возникшая на пороге спальни.

– Нет, – ответила наша младшая и широко улыбнулась.

В длинной белой ночной рубашке она походила на призрака – к слову, весьма беззаботного. Впрочем, призраки, улыбающиеся или нет, никогда еще не сулили ничего хорошего…

Мне пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не рассмеяться, настолько забавным получился момент. Рони и Шута обменялись взглядами настоящих дуэлянтов и с достоинством, присущим им же, резко отвернулись друг от друга и приблизились ко мне с разных сторон.

– Тебе идет мужская одежда, – сказала Шута, но я не поддалась на ее лесть.