Рок-н-рольщик. Маленькая повесть

— Иван Иванович, бегом майора Шикина искать и доставить его сюда!

— А что его искать, Антон Антонович, он действительно у нас в дежурке околачивается, требует телефонной связи с областным ГУВД, а линия пока на повреждении.

— Иван, да беги уже в дежурку, к телефону его не пускать ни в коем случае, привести ко мне. И подполковника Жарова срочно сюда!

— Антон Антонович, кому дела передавать, Богдану Богдановичу? — Зарубин сохранял полную серьёзность.

— Мы ещё с тобой поговорим. Позже. Можете идти.

Зарубин повернулся, подошёл к двери и уже взялся за дверную ручку.

— Погоди, Павел Николаевич!

— Слушаю, Антон Антонович.

— Если всё сказанное тобой правда, можешь ещё при случае добавить Шикину? За такое можно добавить, можно…

— Това-а-а-рищ полковник?!

— Ну ладно, я тогда сам…

— Антон Антонович, ну хорош уже!

— Ну ладно, ладно, иди. Вечерком я к тебе загляну…

Любимый бронетранспортёр без хозяина загрустил. Люки задраены, ствол КПВТ грустно опущен, как хвост у побитой собаки.

— Кормилец! — Зарубин похлопал верного дружка по броне и открыл бортовой люк. Всё было на месте. Сев на крутящееся металлическое креслице стрелка, он лихо приподнял ствол крупнокалиберного пулемёта и развернул башню в сторону предполагаемого противника.

— Традиции — дело святое, как же без них — Павел достал магнитофонные кассеты, выбрал одну из них — Годится!

Вставив кассету в магнитолу, Зарубин выставил звук на полную, врубил музон и с удовольствием улёгся на жёсткую металлическую лавочку, предназначенную для размещения десанта. Срывая ворон с близлежащих деревьев и испугав дремавшую поблизости собаку, в воздухе разнеслось разудалое мощное мужское пение, и зазвучал альбом знаменитой группы «Deep Purple» — «Deep Purple in Rock» 1970 года выпуска. Испуганное вороньё разлетелось кто куда, сбежавший было собакен всё же вернулся и улёгся в пыли неподалёку от БТР.

Заложив руки за голову, Павел Николаевич блаженно уплывал по волнам своей памяти в уже ставшее таким далёким детство, в котором его небольшая комната в трёхкомнатной родительской квартире, расположенной в панельной девятиэтажке и которую он делил пополам с братом, фактически ему уже не принадлежала; сила стереофонического проигрывателя первого класса «Вега-101 стерео», приобретённого им, 15-летним подростком за двести с лишним честно заработанных, советских рублей, превратила её в очаг мировой (в рамках одной школы) музыкальной поп-культуры, дневной (пока родители на работе) клуб, дискотеку и иногда алкогольный, да-да-да, именно алкогольный бар, где прослушивались, а затем многократно переписывались новинки рок-музыки.

Зазвучала третья по счёту, любимая Павлом композиция «Child in Time». Гитарист группы Ричи Блэкмор, всё ускоряя и убыстряя темп композиции, своей фантастической игрой выжимал из электрогитары возможное и невозможное; принимая музыкальный вызов, ему вторил клавишник Джон Лорд, извлекавший из электрооргана Хаммонда потрясающе быстрые проигрыши, повторяющие один-в-один рифы гитариста. Музыканты поочерёдно выдавали всё новые и новые гармонично переплетённые звуки, всё ускоряя ритм и устраивая виртуозную «перекличку-перестрелку»! Одновременно Блэкмор и Лорд, взяв на своих классных инструментах одинаковую тональность, взлетели на немыслимо высокую ноту и …

По броне постучали.

Зарубин с неохотой встал со своего ложа, убавил звук и выглянул наружу. Перед бронетранспортёром стояли начальник ВОВД Зацветин и его заместитель Жаров.

— Мы к тебе, пустишь?

— Как я могу не пустить руководство? Заходите, гости дорогие, только головы берегите — железный конь он норовистый такой.

— Где личный состав?

— На постах, либо отдыхает.

— Все при деле?

— Да не беспокойтесь, Пётр Владимирович, они вас давно срисовали и сюда не сунутся до вашего ухода. Субординация!

— Субординация, говоришь? Антон Антонович, Вы хотели что-то сказать Павлу.

— Да, ты это, давай… в общем, включи нам музыку, которую ты слушал, когда я тебя под домашний арест отправлял.

— Что, нужен повод меня снова под арест пихнуть?

— Ты шибко не умничай, а включай давай. Что за музыка-то была?

— «Назарет», Антон Антонович. Альбом называется «Expect no mercy»! «Не ждите пощады» по-нашему.

— Давай врубай! А ты что булки мнёшь, Павел Владимирович? Доставай, что ли!

Зарубин поменял кассету в магнитофоне, выставил уровень звука так, чтобы тот не мешал беседе и включил аппаратуру. Жаров достал из противогазной сумки, висевшей у него на боку, бутылку местного коньяка, три железных рюмки и расставил их на десантной лавке.

— Разливай! Есть у тебя чем занюхать?

— Обижаете, товарищ полковник. Офицерское яблоко подойдёт?

— Ух ты, офицерского яблока ещё не пробовал. Тащи!

Зарубин достал из бардачка крупную луковицу, легко очистил от шелухи и порезал перочинным ножичком дольками.

— Прошу!

— Ты это, ты не сердись на меня, Павел Николаевич. Виноват я, не разобрался в этом дерьме, каюсь. Ну давайте по единой! Быть добру…