Рок царя Эдипа

— Эй, товарищ, — позвала официанта тетя Лида. — Вы подносик нам подайте — большой такой найдется?

— Бу сделано.

— И давайте выпьем, гостюшки наши дорогие, эту чару до дна, — закончил свою речь Василий Степанович, — чтобы жизнь молодых была такая же полная и красивая.

Все дружно повставали, загремели стульями, начали весело чокаться бокалами.

— А от нас подарок тебе, доченька. — Оказывается, Василий Степанович еще не закончил тост. — Миллион рублей — и сама придумаешь, с мужем конечно, чего себе купить.

Василий Степанович прошествовал к приготовленному подносу и торжественно возложил — иначе не скажешь — на него конверт с деньгами, предварительно показав, что купюры имеют место быть, чтобы сомнений не оставалось ни у кого.

И только после этого все выпили.

Инна лишь пригубила шампанское. Но тут же была поймана с поличным, пристыжена и осмеяна.

— А ты что же? Детям счастья не желаешь? — перешел на «ты» Василий Степанович.

Инна выпила до дна.

— Горько! Горько! Ой, как горько! — закричала радостная свадьба.

Инна не хотела смотреть.

— Раз… два… три… четыре… пять… — хором считали родственники.

Дед давал отмашку рукой. Он был в своей тарелке. Он был рад здоровому родству.

— Ну что ты, Лека, — только Инна услышала шепот Нади.

Алексей обнимал невесту, отвернувшись от стола. Но не целовал ее, а кривлялся, делал смешные рожицы, закатывал глаза. Совсем не соблюдал торжественности момента.

— Пятьдесят три… пятьдесят четыре…

Хор поубавился, потому что гости уже накладывали в тарелки еду и начинали закусывать.

— Лека… хватит, — сказала Надя.

— Семьдесят восемь… семьдесят девять…

Инна встала. Надо было подчиняться правилам. Надо было соблюдать приличия.

— Давайте выпьем за родителей, — предложила она. — За вас, Алевтина Ивановна, за вас Василий Степанович. За всех добрых родственников Надюши…

Получилась каша, потому что половина считала, а другая подняла бокалы.

— Леш, — тронула Инна жениха за рукав. — Давай за родителей выпьем.

Алексей с наигранной очумелостью обернулся к столу:

— А? Че? Ой! Вы кто такие?

— О! Зацепила! — хохотнул муж тети Клавы.

И все захлопали.

Надя растерянно улыбалась.

Опять встали и опять выпили. И снова начали считать.

«Что ты из себя строишь? — улыбаясь гостям, язвила себя Инна. — Иностранка, да? Коровья леди? Чего ты нос воротишь? Чем уж так противны тебе эти люди? Тем, что никогда в жизни не видели биде? Что не отличат французского шампанского от «Салюта»? Что икру едят редко, зато ложками? А сама-то ты какой была двадцать лет назад? И кто ты сейчас? Что у тебя за заслуги такие необыкновенные? Провинциальная домохозяйка. Только они чище тебя, они проще и ближе к Богу. Поэтому убери свою кислую рожу. Радуйся жизни и будь милосердна».

Ей вдруг стало неловко от своей наигранной скуки, от шикарного платья, которым она отодвинула родню от себя недосягаемо, от ироничного изгиба губ, от модной прически и ухоженных рук.

Она хлопнула по плечу сидящего рядом Василия Степановича и сказала задушевно:

— Они отличная пара.

— А то! — радостно кивнул тесть. — Надюха у нас — королева красоты.

Тосты теперь следовали один за другим, их уже почти никто не слушал, но все дружно хлопали, когда на поднос ложился очередной конверт с деньгами или ставился на специальный стол подарочный сервиз.

Инна не понимала, откуда эти сервизы берутся в таких количествах. А потом разглядела несколько коробок в углу ресторана — родня подарки прихватила с собой.

— А музыка тут будет? — навалилась на Инну подошедшая тетя Лида. — Надо бы молодым станцевать вальс.

Инна подняла руку, подозвала официанта.

— Скажите, мсье…

— Товарищ, нам бы музыку, вальс, сам понимаешь, — перебила ее тетя Лида.

— Бу сделано.

— Внимание! Сейчас будет музыка! — застучала ладонями тетя Лида так громко, словно выбивала ковер. — Молодые танцуют.

— Ур-ра!

Светка, которая успела уже обследовать весь ресторан и даже, кажется, фирменные магазины, расположенные рядом, подскочила к Наде и что-то зашептала той на ухо.

— Хорошо-хорошо, — кивнула та.

— Хочу вальс! — вдруг загорланил Алексей. — Я танцева-ать хочу, я танцева-ать хочу!.. — пропел он, размахивая руками.

— О, юморист! — одобрил муж тети Клавы.

— Очухался, слава те Господи, — улыбнулся Василий Степанович.

«К сожалению, действительно очухался», — подумала Инна. Музыки все не было. И официанты куда-то пропали.

— Э-э, где наша не пропадала?! — залихватски махнул рукой дядя Володя. На свет Божий был извлечен аккордеон, гости раздвинулись, и музыкант жахнул «На сопках Маньчжурии».

— Ну, жених, приглашай невесту. — Тетя Клава говорила с российской торжественностью.

В тон ей Алексей сделал глубокий поклон, слишком глубокий, слишком русский. Но тонкости этой гости не уловили. Наоборот, подумали — уважает!

Алексей вывел Надю на середину, обнял, но она высвободилась, сняла фату и швырнула ее через плечо, на стол, не глядя.

Светка, которая уже ждала этого, поймала фату и высоко подняла над головой:

— Ага! Замуж выйду!

— Я те выйду! — налетела на нее Клава. — Отдай сюда!

Светка бросилась наутек. Гости развеселились.

— Они теперь в пятнадцать лет норовят!

— Ой, Клавка, жди жениха!