Рок в Союзе: 60-е, 70-е, 80-е...

К 1966 году в больших городах были уже десятки любительских "биг-битов" и состоялись первые фестивали. В Риге во Дворце спорта "Динамо" сыграли "Мелоди Мейкерз", "Атлантик" и "Эолика". Последняя группа славилась своей вокальной секцией. В Ленинграде первый фестиваль проходил в двухсотместном кафе "Ровесник": играло пять групп и присутствовало жюри из комсомольских активистов. Здесь царила битломания; несколько отличался "Авангард" с певцом Вячеславом Мастиевым, прозванным "ленинградским Элвисом" за богатый "блюзовый" голос.

Фактически все концерты и даже фестивали базировались исключительно на энтузиазме, частной инициативе и финансово обеспечивались продажей билетов на "черном рынке". К счастью, конфликтов с законом не возникало — равно как не проводилось кампаний по стрижке бит-фанов. Общество стало более мягким по сравнению с временами гонений на стиляг. Тотальный контроль отошел в прошлое, на смену ему пришло тотальное игнорирование.

…Скандальная слава лохматых "жучков" подсказала идею для карикатуры американскому художнику Герблоку. Поскольку популярность одного из главных претендентов на пост президента США от республиканской партии Барри Голдуотера неуклонно падает, художник предлагает ему переделать прическу под "жучка" и взять в руки гитару.

Впрочем, идея не слишком неожиданная. У "жучков"-музыкантов и "жучка"-претендента много общего. И те и Голдуотер обращаются к самым низменным сторонам человеческой натуры, умеют только вопить и полагаются, главным образом, на рекламу.

Специалисты предсказывают, что "жучки" не сумеют долго продержаться на гребне успеха: не тот калибр. И уж подавно то же самое можно сказать о сенаторе из Аризоны: слишком бредовые речи ведет правый крайний американских "бешеных"…

("Крокодил", 1964)

Трудно себе представить, но это так: вся бит-сцена существовала абсолютно вне всяких связей с официальной культурной и общественной жизнью. Это был даже не оппозиционный и критикуемый "андерграунд", а просто нечто совершенно отдельное и независимое. О новорожденном советском роке не писали в газетах и не говорили на совещаниях, им не интересовались концертные организации и Министерство культуры [12], даже милиция держалась в стороне. Пит Андерсон вспоминает, как в апреле 1965 года у его группы отменили концерт в зале планетария, и огромная толпа фанов стояла у здания, в самом центре города, под транспарантами "Свободу гитаре!" целых шесть часов. Некоторые прохожие присоединялись к демонстрации, а милиция в недоумении стояла поодаль до тех пор, пока с наступлением ночи все не разошлись. Возможно, что Пит с горя (или на радости) тут же отправился за триста километров в Таллинн, куда он непременно ездил каждую неделю, только чтобы посмотреть поп-программу по финскому телевидению.

Обо всех приключениях наших рок-аут-сайдеров первого поколения я узнал много позже. А тогда мне было десять лет; я жил с родителями в Чехословакии и только часть летних каникул проводил дома. Тогда я и получил свои первые впечатления о "надземном" советском "попсе". Кстати, он был не так уж плох… Во всяком случае, звучало много веселой музыки. В начале 60-х советская культура абсорбировала твист. Этот облегченный, "мягкий" вариант рок-н-ролла не только породил массовую молодежную танцманию, но и настроил на относительно миролюбивый лад некогда идеологически непримиримое руководство. Отношение чиновников к твисту было презрительноснисходительным: то есть, конечно, это ерунда и музыка для молодых дураков, но пусть побалуются, ничего страшного. Помню карикатуру в журнале "Крокодил": модно одетая парочка стоит перед афишей, где написано, что сегодня в клубе "Оливер Твист", и подпись: "Давай сходим — покажем им, как надо танцевать твист!" Или сцена танцевального урока в кинокомедии "Кавказская пленница": толстый комик — учитель твиста (Е. Моргунов) _:— бросает на пол два окурка и начинает синхронно растирать их ботинками; затем берет в руки за два конца длинное полотенце и в том же ритме делает движения, как бы вытирая мокрую спину… Это твист!