Рок Зоны

Волевым усилием я заставил себя остановить этот мысленный водоворот и начал думать на отвлеченные темы. Например, про то, что давно хотел взять на бэк-вокал какую-нибудь красивую девушку. А что? Вполне было бы неплохо. Пусть себе подпевает, радует глаз.

Лева тоже быстро сообразил, как необходимо действовать, чтобы не огрести от воздушной аномалии, и лежал, уткнувшись лицом в грязь. Кажется, даже не дышал.

Тем временем аномалия по-человечески засвистела и взметнула вверх – так мне показалось по удаляющимся звукам. Я повернул голову набок, чтобы видеть хотя бы краем глаза нашего проводника. Тот махал руками и о чем-то сигналил. Что-то говорил, но я ничего не слышал.

«Эта гадина оглушила нас», – сообразил я. А свист был лишь в моих ушах. Такое бывает после концерта, когда неумелый звукорежиссер выкручивает все датчики на максимум. Говорят, с таким пищащим звуком погибают волосковые клетки, которые преобразуют волны в звук. Это их прощальный стон. Черт, оглохнуть нет никакого желания. Хоть я часто и ворчал, что у Левы противный голос, но сейчас я не отказался бы послушать даже его пение.

– Мать… драть… быстрее! – стали доносится сквозь писк слова проводника.

Ура, не все потеряно! Значит, смогу еще услышать последний альбом «Manowar»!

Я ткнул Леву в бок, махнул ему – пора двигать. Тот подскочил и бросился в кусты. Я последовал его примеру.

– Чего там разлеглись, как коты на солнце? – первым делом отчитал нас проводник.

– Мы оглохли.

– Оглохли они! Знаю, что оглохли – вас же аномалия обработала как следует. Крикун называется. Вот около моста в последнее время обитает, будто мест ей мало других, – проводник нахмурился, глядя, как вдали разгулялась аномалия, подхватив невидимыми щупальцами огромный валун и дробя его ультразвуком. – Я же показывал – уши закрывайте.

– Долго еще идти? – устало спросил Лева.

– Держись, сопляк! Еще чуть-чуть осталось.

Что в его понимании это самое «чуть-чуть»? Я успел несколько раз помянуть недобрым словом всю родословную до седьмого колена проводника, который вел нас неизведанными тропами к своему убежищу. А еще водителя, который привез нас сюда, и даже того азиата, что сшил кроссовки, натирающие мне стопу. Под конец я уже начал ругаться вслух, не боясь быть услышанным, как вдруг проводник сказал заветные слова:

– Все. Пришли.

9

Предупреждала меня мама – не разговаривать с незнакомыми людьми. Вот почему я ее не слушал? Сейчас бы этот совет был весьма кстати. Возможно, последовав ему, я бы не оказался возле… этого.

– Что за хреновина такая? – спросил я, рассматривая стоящий перед собой то ли гараж для звездолета, то ли огромную мясорубку.

– Укрытие, про которое я вам говорил, – ответил проводник. – Пересидим тут.

– Я туда не полезу! – запротестовал Лева, указывая на огромное отверстие, из которого доносилось ровное низкое гудение. – Это какое-то пыточное устройство, точно тебе говорю! Мы только полезем туда, а он рубильник включит – и нас в пыль размолотит!

– Размолотит, – внезапно согласился проводник. – Если ты в венткамеру полезешь, то точно размолотит – ничего не останется. Вход – здесь.

Проводник подошел к боковой стенке, нажал на только ему видимые кнопки – и стенка отъехала в сторону.

– Прошу!

Мы осторожно вошли в темное помещение. Внутри было прохладно и пахло пылью, словно в библиотеке.

Наш новый знакомый скрылся в закутке и долго гремел бутылками, потом вышел, держа в руках фляжку.

– Нате, хлебните. Вам не повредит.

– Что это? – спросил Лева, первым схватив фляжку. И, не дожидаясь ответа, сделал добрый глоток, но сразу же закашлялся.

– Спирт.

Лева раскраснелся, сморщился, но ничего не сказал, хотя на лице была заметна матерная тирада.

Я взял фляжку у друга и отхлебнул. Обжигающий огонь прокалил внутренности, мягко ударил по мозгам. Состояние растерянности и страха стало потихоньку исчезать.

– Вот теперь можно и поговорить, – довольно улыбнулся проводник, забирая фляжку с алкоголем.

– Мы… – начал Лева, но незнакомец его прервал жестом.

– Меня зовут капитан Ожогин.

Наш проводник выпрямился по стойке «смирно» и кивнул головой.

– Алексей, – представился я. – А это Лева.

– Лева – ноет клево! – выпалил проводник и заржал.

– Так вы военный? Ну, раз капитан? – стараясь сдержаться, спросил Лева.

– Был, – махнул рукой Ожогин и сразу как-то погрустнел, ссутулился. – Рапорт написал, по собственному. Да потому что там одни придурки!

Не зная, что добавить к этому, мы лишь кивнули головами.

– Ушел вот в Зону. Тут хоть тоже свои придури имеются, но зато без командиров, и подзаработать можно. На одних артефактах подняться проще простого, но и упасть тоже легко. Из семерых моих знакомых за пять лет только я и остался – остальные из рейдов не вернулись. Пашку Косого упырь загрыз, Майора радиация добила, Халва на мине подорвался, Гусь в аномалии сгинул, Белюка какие-то уроды прирезали…