Рок-звезда

Я улыбнулась – мои глаза скользнули по холмам и долинам мужских мускулов, которые выступали из-под одеяла. Я не могла поверить, что это был тот же человек, который напугал меня вчера вечером. Может, он и выглядел, как два метра татуированного, пирсингованного хеви-металл-ужаса, но он был на все сто процентов обнимательным зайчиком.

Вздохнув, я наконец заставила себя сесть. Великан смотрел на меня мягкими, джинсового цвета глазами из-под таких густых и темных ресниц, что они казались подведенными, и мое сердце засбоило. Эти глаза, этот рот – узкий и поджатый, как будто на грани ухмылки или поцелуя – выдавали, что он совсем не так суров. Особенно при свете дня.

Ганс был страшно милым.

«Ганс».

Надо перед уходом запомнить его фамилию… И телефон… и несколько его детишек.

«Детишек… Блин. А мы…»

Оглядевшись, я произвела в уме быструю оценку.

«Одежда?»

«На нас».

«Воспоминания о траханье в ночи?»

«Нету».

«Саднящее жжение внутри?»

«Нет, ничегошеньки».

«Черт».

– А что ты тут делаешь? – спросила я, улыбаясь еще шире и стараясь не думать о том, на какое похмельное чудовище я похожа.

– Я спал… пока кто-то не вцепился в мою руку чертовыми когтями, – Ганс поглядел на свой бицепс. – Прямо странно, что я не истек кровью.

– Знаешь, для парня с Фредди Крюгером на плече ты больно уж нежный, – рассмеялась я.

– Я и подумал, что на меня напал сам Фредди Крюгер, – подколол меня Ганс, переворачиваясь на бок и подпирая голову рукой. – Знаешь, он дожидается, пока ты заснешь.

Нижняя часть Ганса была прикрыта самым девчачьим на свете одеялом, но верхняя…

«Просто слюнки текут».

Пока я пыталась перевести взгляд на его лицо, что-то привлекло мое внимание.

– Что это? – спросила я, касаясь его татуированной руки.

Ганс протянул мне свою левую руку, глядя на нее с тем же любопытством, что и я. Там, на внутренней стороне предплечья, синими чернилами были написаны ряды слов.

Мы оба молча прочитали их.

Вижу я, как сквозь небо они летят,
Эти звезды, сверкая, бросая ночь,
Знаю я, как сияют они и горят,
Потому что одна не исчезла прочь,
Оказавшись рядом с моим плечом,
На постели моей.

Ганс поглядел на меня с дурацкой улыбкой и пожал плечами.

– Наверное, я записал это, когда ты отрубилась ночью.

«Наверное, я записал это, когда ты отрубилась ночью».

«Наверное, я записал это, когда ты отрубилась ночью».

«То есть Ганс Как-там-его-фамилия написал обо мне чертову песню? У нас любовь? Нам сделать одинаковые тату прямо сейчас или уже после свадьбы?»

«Черт. Он на тебя смотрит. Биби, скажи что-нибудь. А то твоему будущему мужу неловко».

– Так это твоя кровать?

«Очаровательно. Совсем никакой неловкости».

– Ну, я отрубаюсь тут по выходным, так что…

Я обвела спальню взглядом и одобрительно кивнула.

– Мне нравится, как ты украсил комнату.

Ганс рассмеялся и сел в постели, опираясь спиной на светлое деревянное изголовье. Даже когда он сидел, его ноги доходили до самого конца кровати. Я и представить не могла, как он умудрился проспать тут всю ночь, да еще со мной по соседству.

Ганс сложил на груди свои расписные руки.

– Эй, ты не суди. Пони тоже человеки.

Захихикав, я округлила глаза.

– Ага. Если ты такой любитель пони, назови хоть одного из Маленьких Пони.

Ганс оглядел комнату и подмигнул мне.

– Яйцекрыл.

Я, не выдержав, прыснула.

– Искросер.

Я засмеялась громче.

– Светлочлен.

– У них нет яиц и членов, – подавилась я. – Они все девочки.

Ганс усмехнулся, глядя, как я утираю глаза подолом своего топика.

– Ну ладно. Ты выиграла, – сказал он. – Это не моя кровать.

– А чья же? – икнула я.

– Дочки Стивена. Она ночует тут несколько раз в месяц, а когда ее нет, Стивен с Викторией пускают сюда гостей.

Я смутно припомнила, как после очередного – и уже лишнего – красного пластикового стаканчика, который Ганс налил для меня, я спросила Деву-Гота, смогу ли я остаться тут переночевать. Она отволокла мою пьяную задницу по коридору в какое-то место, которое назвала «Комната Мэдди». Наверняка Мэдди и была четырехлетней любительницей пони. Тайна раскрыта.

– А как давно ты дружишь со Стивеном?

«И, что важнее, зачем? Он же такой противный слизняк. Вообще не понимаю, что Дева-Гот в нем нашла».

– Я вообще-то дружу с Викторией. Мы вместе учились в Старшей Центральной, пока она в том году не перевелась в Западную Атланту.