Рокфеллеры

Тем временем сёстры Спелман вернулись в Кливленд, всё лето занимались французским, латынью, брали уроки фортепиано и вокала, а осенью устроились в государственную школу: Сетти учила девочек, а Лют — мальчиков. Им нравилась эта работа, а замужество положило бы ей конец (тогда было такое правило), поэтому Сетти вовсе не горела желанием выйти замуж. Когда она сказала об этом Джону, тот ответил, что и ему бы не хотелось, чтобы она сейчас пошла под венец, однако мысль об этом надо приберечь на будущее.

Восемнадцатого ноября 1859 года газета «Кливленд лидер» сообщила о «нефтяной лихорадке», охватившей север Пенсильвании, где три месяца назад (28 августа) Эдвин Дрейк, бывший служащий Нью-Хейвенской железной дороги, впервые сумел добыть нефть методом бурения, с помощью деревянной вышки. В затерянный в лесах городок Тайтусвилл[6] на берегу Ойл-крик (Нефтяного ручья), всего десять лет как получивший статус посёлка городского типа и до сих пор промышлявший пиломатериалами (там действовали 17 лесопилок), хлынули желающие быстро разбогатеть. Среди них был и торговец из Кливленда Джордж Хасси, бывший начальник Мориса Кларка. Вернувшись домой, он восторженно рассказывал, какие деньги можно наварить в Тайтусвилле. С одной стороны, профессор Йельского университета Бенджамин Силлиман утверждал, что из местной нефти можно изготавливать множество полезных продуктов, в том числе для освещения домов и улиц. С другой — спекулянты вовсю пользовались неграмотностью местного населения; так, один фермер, чья земля оказалась нефтеносной, наотрез отказался от четвёртой доли дохода с неё и потребовал восьмую.

Первые поставки сырой нефти в Кливленд начались уже через пару месяцев. Англичанин К. Э. Дин, владелец салотопенного завода, производившего свечи, скипидар и каменноугольное масло, купил десять баррелей пенсильванской нефти, и его соотечественник Сэмюэл Эндрюс, химик-самоучка и прирождённый изобретатель, сумел добыть из неё керосин. Для «очистки» (то есть перегонки) нефти он использовал серную кислоту, и это был величайший производственный секрет. Желавшие добыть его кливлендские бизнесмены протоптали дорожку к дому Эндрюса, однако тот сам раскрыл его своему земляку Морису Кларку (они оба были родом из Уилтшира). Рокфеллер тоже знал Эндрюса и его жену — по баптистской церкви с Эри-стрит. Эндрюсы жили небогато, оба работали (жена была швеёй-надомницей). Поразительные свойства керосина, казалось, сулили большую прибыль. Однако Кларк, с которым Эндрюс заговорил об этом, сразу охладил его пыл: они с Джоном едва ли наскребут 250 долларов свободных средств. Весь капитал они сразу пускают в оборот, надо возвращать кредиты банкам, выдавать авансы, платить за страховку и аренду — откуда деньги на новое предприятие? Тогда Эндрюс пошёл к Рокфеллеру, который оказался куда более восприимчивым к его идее (к тому времени Джон уже вложил деньги в акции железнодорожной компании, и мысль о том, чтобы разнообразить бизнес, ничуть не казалась ему нелепой). Когда Кларк, принимавший товар на складе, снова увидел фигуру Эндрюса, он хотел сразу же оборвать ненужный разговор, но тот успел вставить: «Мистер Рокфеллер одобряет». — «Ну, хорошо, — сдался Кларк, — если Джон на это подпишется, то и я тоже». К тому же два его родных брата, Джеймс и Ричард, сделались ярыми «нефтепоклонниками» и давили на него.

Прежде чем на что-то «подписаться», Джон Д. должен был лично убедиться, что игра стоит свеч. Он отправился в Тайтусвилл. Сначала надо было ехать в набитом под завязку поезде (люди сидели даже на крыше), а потом, миль двадцать, в дилижансе. Дорога шла через лес, но пахло не хвоей и прелью, а нефтью. Нефть была везде, пропитывала всё вокруг, словно сочилась из земли. Навстречу дилижансу тянулись с холмов вереницы повозок с крикливыми краснолицыми возчиками: бороды веником, шляпы комом. Они заламывали неимоверные цены за перевозку бочек с нефтью, которые потом стояли штабелями у железной дороги, дожидаясь очереди на отправку. Бочки часто опрокидывались, разбивались, нефть растекалась, заливая густой чёрной жижей разбитые, изрезанные колеями дороги. Лошади увязали в чавкающей, топкой грязи; их нещадно хлестали толстыми кнутами, они падали, обессилев, и разъеденные нефтью, раздувшиеся чёрные туши с оскаленными зубами валялись тут и там. А на реке Аллегейни, в которую впадал Нефтяной ручей, сталкивались плоты и баржи, и нефтяная плёнка колыхалась на поверхности воды, поблёскивая на солнце перламутровыми разводами. Некогда живописная долина была теперь загажена, с вековыми соснами резко контрастировали грубо сколоченные нефтяные вышки и покосившиеся хижины будущих богачей. Рабочие в высоких сапогах заходили в таверны, оставляя на полу чёрные следы; из окон долетал характерный звук, с каким игральными картами шлёпали по столу с пятнами от виски; пьяные, нетвёрдо ступая, шли по улице в обнимку с продажными женщинами; зато нувориши выставляли напоказ шёлковые цилиндры, бриллиантовые галстучные булавки и золотые цепочки от часов.