Рокировка

Людмила особенно не интересовалась делами мужа. Знала только, что он занимается операциями с бензином. Потом в разговорах почему-то стала мелькать древесина, зарубежные контракты, но она не вдавалась в эти подробности. Тем более что муж не считал нужным посвящать ее в свои дела.

Игоря часто называли счастливчиком. Но его успехи объяснялись не только везением. Он обладал редкой трудоспособностью и умением учиться. Постоянно много читал, овладел английским языком. Игоря всегда раздражало, когда его называли новым русским.

- Ты понимаешь, - возбужденно говорил он жене, и его все еще мальчишеские щеки розовели от волнения, - в этой стране почему-то считается зазорным много работать и при этом хорошо зарабатывать. Почему, если ты плохо живешь и не способен прокормить семью, тебя считают хорошим, честным человеком? А если ты умеешь и хочешь работать, значит, непременно вор и мафиози. Почему я - новый русский? Я такой же русский, как и все, просто не хочу жить в нищете и рассуждать о всеобщей справедливости.

Игорь доказывал, что словосочетание "новые русские" придумали неудачники, которым просто не повезло в жизни, вот они и злятся.

Через год Игорь уволился из института, чтобы заниматься только собственным бизнесом.

Служебную жилплощадь пришлось оставить. Игорь купил двухкомнатную квартиру возле Сенной площади. Из окон их нового дома была видна Садовая, кроны деревьев в Юсуповском саду, а по вечерам сюда доносился звон колоколов Никольского собора. Ремонт прошел быстро, и уже через месяц квартира сияла яркими красками, являя собой образец евростандарта в российском представлении.

Потом настали счастливые дни: Игорь освобождался пораньше, и они бродили по магазинам, вместе выбирая мягкую мебель, бронзовые светильники, удобную газовую плиту, стиральную машину и другие необходимые в доме вещи.

Каждый раз после очередной покупки они заходили в какой-нибудь уютный ресторанчик и обсуждали, что еще нужно приобрести. Людмила чувствовала себя на верху блаженства.

- Откуда у тебя столько денег? - притворно удивлялась она.

Игорь хитро улыбался и неизменно отвечал:

- Работать надо уметь...

Он действительно много работал, часто задерживался допоздна и приезжал домой усталый.

В такие дни Людмила чувствовала себя птичкой в золотой клетке.

У нее было все, кроме собственной машины, но она в ней и не нуждалась: куда ей было ездить?

Машина была у Игоря, хорошая и не слишком дорогая - "сааб".

- А зачем мне дорогая машина? - рассуждал он. - Только внимание к себе привлекать. "Сааб" - удобная, надежная и в то же время не вызывающая марка.

Вообще-то это было его жизненное кредо: не выпячивать себя, не демонстрировать свое материальное благополучие. Несмотря на то что основал акционерное общество закрытого типа, регулярно скупал ценные бумаги крупными партиями, он не стал открывать большой офис и нанимать многочисленную охрану. У него была довольно скромная, даже несколько неприглядная внешне контора неподалеку от дома. Там не было даже вывески.

- Кому надо, тот знает, - утверждал Игорь. - А кому не надо, тому и не следует сюда приходить.

В офисе сидела только секретарша, в обязанности которой входило принимать и рассылать факсы, отвечать на телефонные звонки, вести делопроизводство. Больше там никого не было - даже бухгалтер работала на дому и забегала в контору, чтобы Игорь подписал необходимые для банка и налоговой инспекции бумаги.

Правда, Игорь и сам не засиживался в офисе - чаще всего мотался по городу, устраивая свои дела.

Людмила постепенно начала тяготиться такой жизнью. Со временем она поняла: если ты средний, обычный человек - у тебя много друзей, если бедный - они тоже есть, но их гораздо меньше, а вот если тебе повезло и ты добился успеха друзей у тебя не будет совсем. Людям нравится дружить с бедным неудачником они переживают за него, помогают или хотя бы стараются помочь. Сочувствовать человеку, когда ему плохо, - на это способны многие. А вот радоваться, когда ему хорошо, и не испытывать зависти могут лишь единицы.

В России часто богатые люди живут будто в вакууме, окруженные ненавистью. Она проявляется по-разному. Это может быть, например, необъяснимое раздражение соседки по лестнице, с которой всегда были нормальные отношения, а тут поспорили по пустяковому поводу, и она неожиданно выкрикнула:

- Сволочи, жулики! Наворовали у народа!..

Более интеллигентный вариант такого же отношения - встреча на улице со стареньким профессором, курировавшим ее работу над дипломом в институте. Он пристально оглядывает тебя, твою шубу за сто тысяч, выслушивает рассказ о муже-бизнесмене и кивает. А сам отворачивает лицо и тускло бормочет:

- Ну что ж, поздравляю... Вы теперь совсем светская дама... Очень, очень рад за вас...

Друзей у Людмилы почти не было. Подруги уже не заходили к ней. Наверное, им неприятно было видеть, что бывшая однокурсница так процветает. Ее это не слишком огорчало: прежние подруги стали ей неинтересны, ей наскучили их разговоры, они не вписывались в ее новую жизнь.