Рокировка

Приговаривая: «Я, извините, только на секундочку», Аарон достал из-за портьеры небольшой ломик, поддел одну из половиц и вытащил наружу несколько железных коробок. Зигельбаум поставил их на стол и стал перегружать деньги из коробок в чемодан.

– Извините, молодой человек, вот тут бриллианты и золото – вам их класть?

– Нет, – чуть качнул головой Александр. – Оставьте…

– Понятно… Молодому человеку нужны именно деньги, значит, надо класть только деньги… Прошу… – Зигельбаум захлопнул чемодан и пододвинул его Александру.

– Спасибо. – Александр кивнул и, уже уходя, обернулся. – Надеюсь, вам не придёт в голову меня искать? В каком-то смысле я пообещал вам жизнь и совсем не намерен отказываться от своих слов.

– Да что вы?!! – Аарон замахал руками и изобразил на лице негодование. – Я только рад, что познакомился с таким замечательным молодым человеком, как вы… Собственно говоря: зачем мне, старому человеку, столько денег? Это вот, – он пихнул ногой одного из лежащих на полу, – они. Глупые, жизнь знают только по рассказам… Они воображают… воображали, что можно просто вот так прийти к старому Аарону и сказать: «Уходи, теперь мы здесь главные». Просто смешно, ведь правда?..

Белов слегка кивнул:

– Я рад, что мы поняли друг друга. И раз уж пошла такая пьянка… Если у вас есть родственники на западной границе СССР, постарайтесь вывезти их до сорокового года. После такой возможности, скорее всего, не представится. Кстати, если вы мне понадобитесь – я вас найду. Вы не против?

Аарон кивал головой так часто, что казалось, будто его голова сейчас оторвется и улетит:

– Это будет очень приятно, если мне снова выпадет счастье встретить вас! Всегда прошу… Если только понадобится… Без всяких церемоний… – А когда он услышал, как заскрипела входная дверь, то тихо вздохнул и прошептал: – Еще большим счастьем будет не то, что никогда больше не видеть, а и вообще забыть…

Поезда через Калинин уже и тогда проходили довольно часто, но давка за билетами была знатная. Лишь у одного окошка людей почему-то не было. Белов повертел головой и обратился к солидному мужчине в защитном френче, который стоял в сторонке и курил папиросу с длинным мундштуком.

– Простите, а почему в эту кассу никого нет?

«Френч» окинул взглядом худого паренька с пионерским галстуком и, улыбнувшись, ответил:

– Так это на «Красную стрелу», товарищ пионер.

Александр задумался, но так и не понял ответа. В прошлой жизни он раз десять ездил на «Красной стреле», но никогда не замечал, чтобы на этот поезд билеты продавались отдельно. Чем же этот поезд так не угодил жителям Калинина и его окрестностей?

Он состроил самую простодушную физиономию, какую только смог, и снова спросил курильщика:

– А что, никто не хочет ехать на «Красной стреле»? Почему, а, дяденька?

Обладатель френча усмехнулся, слегка наклонился к Саше и негромко произнес:

– Дорогие билеты, товарищ пионер. А там еще и табличка висит, видишь? Одни спальные остались…

Он хотел было потрепать мальчика по волосам, но его рука встретила пустоту: Белов рефлекторно перетек назад, отодвинувшись на десяток сантиметров.

– Ну что ты, товарищ, не бойся… – «Френч» покровительственно улыбнулся. – Что, очень в Москву надо?

Саша кивнул и опять спросил:

– А сколько они стоят? На «Красную стрелу»?

– Двадцать два рублика, да еще и пятнадцать копеек. Так что…

Обладатель френча не договорил и замер, уронив папиросу. Мальчишка с фанерным чемоданом подошел к кассе, протянул в окошко купюру в три червонца и попросил:

– Один. До Москвы. На сегодня.

И через минуту снова спросил:

– А нумерация вагонов «с головы» или «с хвоста»?

Третий секретарь Московского обкома ВКП(б) Михаил Ефимович Михайлов – тот самый «френч», с удивлением разглядывал своего будущего попутчика. Мальчишка, который собирается ехать в Москву в спальном вагоне?! Абсурд, невозможно! Но он взял билет и вот собирается ехать. Загадка… А загадок Михаил Ефимович не любил. В первую очередь потому, что разгадывать их не умел…

Раздался гудок, ему ответил звон колокола на перроне. Саша посмотрел на вокзальные часы, а потом на наручные, которые он прихватил между делом у одного из покойных бандитов. Ну что ж, идут верно. Наверное, не врет надпись на циферблате «Брегет». Хотя от бандита всего можно было ожидать: и подделки, и хренового ухода за тонким механизмом. Антиударных часов вроде бы еще не изобрели,[21] а жизнь у этих отбросов общества лихая – и стукнуть могут, и в воде утопить, и намагнитить…

Однако трофей тикал точно. Александр удовлетворенно кивнул и, подхватив чемодан, двинулся к вагону.