Рокировка для ведьмы (СИ)

Они с братом жили в большом доме в пригороде. Раньше, еще до того как брат, подминая конкурентов, оказался на вершине властной пирамиды, они втроем с матерью обитали в маленькой квартирке. Пожалуй, тогда Кир был счастлив гораздо больше. Отец умер незадолго до его рождения от производственной травмы, полученной на заводе. Уже гораздо позже он узнал, что мать, узнав о смерти мужа, попыталась избавиться от второго ребенка, но срок был слишком большой и все закончилось преждевременными родами. Брату было тогда 10, но, кажется, именно благодаря нему он не оказался в детском доме. Из обрывков разговоров и недомолвок он знал, что когда они оказались на пороге нищеты, решение пришло словно из ниоткуда. Может кто-то сказал матери, а может это была инициатива брата. В любом случае, вышло, так что Владимира купили. Он был тогда слишком мал, чтобы понимать, что к чему. Он помнил только, как мать плакала целыми днями, отказываясь подходить к младшему сыну.

Как потом оказалось, могущественная группировка оборотней, набиравшая тогда обороты, искала молодых и сильных детей, чтобы добавить свежей крови в свои ряды. Так Владимир стал одним из них. Снова Кир увидел брата только спустя несколько лет, он начал приходить к ним домой, приносить деньги и фрукты. Мать была безумно счастлива и, казалось, в присутствии старшего сына молодела лет на десять. Кирилл был счастлив вновь обрести брата. Взрослый, сильный, красивый - он был для него идеалом и примером во всем. Кир часто пытался узнать, куда же все время уходит брат, где он работает, чем занимается, но в ответ получал только шутки и отговорки, иногда подзатыльники, если был особенно приставуч.

А потом Кирилл подсмотрел, чем занимается брат, заперевшись с кем-нибудь в спальне. В тот день он подковырнул столовым ножом замок на двери. Слегка приоткрыв ее, он аккуратно заглянул внутрь.

Девушка, заходясь в истошном немом крике, бледнея, ссыхалась на глазах. Кожа, покрываясь морщинами, словно натягивалась на кости. Брат держал ее за запястье, словно меряя пульс, а в другой руке у него был большой светящийся кристалл.

Кирилл, испугавшись, выбежал из квартиры, он не появлялся дома несколько дней, ночуя в соседнем подвале. Потом голод оказался сильнее страха, ему пришлось вернуться. Мать молча выпорола его, даже не спросив, где он был. Брат о произошедшем тоже не упомянул ни слова, но домой больше никого не приводил.

Затем был крах страны. Советского союза не стало, а появившаяся Россия заходилась в приступах беспорядка и насилия. Кирилл запомнил это время по новостным репортажам, которые он смотрел в больницах. В его обиход тогда прочно вошли слова "крыша", "лавэ" и "лейкоз".

Их новый дом был большим и неприступным. Двухметровый забор, по периметру которого высажен шиповник, видеокамеры, неусыпно следящие за каждым уголком пространства. Но было и несколько прорех.

Кир знал о лазе у собачьего вольера и сейчас не побрезговал им воспользоваться. В том, что брат вскоре узнает о его прибытии, он не сомневался. Но вот кому-то еще на глаза попадаться было не безопасно. Он пробрался к дому - окно на первом этаже было открыто. Подтянувшись на руках, мужчина перекинул себя, оказавшись в приемной брата - стол, два дивана по стенам - вот и вся нехитрая мебель, чтобыла здесь. Послышались шаги, Кир, не теряя ни минуты, встал рядом с выходом, чтобы в случае, если сюда войдут, открытая дверь закрывала его.

В комнату вошли, с силой захлопнув дверь после этого. Спиной к оборотню стоял его брат, всматриваясь в пейзаж за окном. Затем он вдруг одним резким движением в яростном порыве смел со стола все, что на нем находилось. Звон разбитого стекла, шум падения, а брат уже секунду спустя стоял у окна так же, как до этого.

- Надеюсь, ты не из-за меня так нервничаешь? - заговорил Кирилл.

Владимир молниеносно обернулся, вставая в защитную позу. Но стоило ему узнать брата, черты лица смягчились. В два огромных шага он преодолел расстояние между ними и, сгребая Кирилла в охапку, прижал к себе.

- Живой. - В этом выдохе, казалось, отразилось главное, что послужило причиной вспышки ярости.

Затем, снова напустив на себя суровый и серьезный вид, он отстранился:

- Тебе нельзя здесь находиться. Тебе надо уезжать из города, из страны, и вообще, чем дальше, тем лучше. Я найду способ решить ситуацию, и ты сможешь вернуться. За то, что ты сделал...

- Что? Я ничего не делал...

- Дурак! Весь город уже трубит об этом! Ты убил сына Воропанова!

- Я не убивал его. Понятия не имею, от чего он сдох, но явно не из-за меня!

- Кир... - невесело улыбнулся брат. - Мне плевать, что там было. Но они вынудили Марину дать показания против тебя на Соборе. На книге.

- Что? Она не могла. Она была далеко и ничего не видела! Это невозможно...

- Книга показала, что она говорит правду. Да и Марина не стала бы врать. Тем более, когда на кону была ее сила.

- Откуда я знаю, что на уме у твоей чокнутой ведьмы! Вовка, поверь мне, я не убивал его!

- Даже если я тебе поверю, это ничего не изменит. Собор признал тебя виновным. Единогласно.