Рокировка с прошлым

Технику буквально разметало… Рефлекторно я вскинул Барьер Жизни – многомерный щит на расстоянии вытянутой руки, пройдя сквозь который любой объект распадался на элементарные частицы. При этом я видел… со всей отчетливостью видел, как за миг до взрыва не обладающий ничем подобным Рейм, не колеблясь, в отчаянном рывке накрыл Лорн собственным телом, всего в десятке метров от эпицентра!

Я вскочил. Покачнулся. Как ни группировался, но форма превратилась в лохмотья, а тело саднило нещадно. Не обращая внимания, рванул к Временщикам. Обстрел стих. Враг не видел, что мы до сих пор живы – нас накрыло плотное паровое облако, – хоть какая-то польза от взрыва котла под большим давлением.

– Хватайтесь за меня! – рухнул рядом с Временщиками. – Я нас вытащу!

Сам вцепился в подранную, влажную и липкую от пара одежду. Напряг силы Пространственника. По спине прошла волна мурашек… ничего!

– Товарищи, кристаллы! – почти прорычал.

Импульс боли прошел от уха в центр мозга. Видимая только мне волна искривила пространство. Закинул в искажение Временщиков, после запрыгнул сам. Перемещение оказалось, как всегда, мгновенным. Наша троица возникла у массивных дверей авио-порта, ведущих к Агемо. Осмотр оказался неутешительным – ни одного извозчика, вообще не единой живой души…

– Вы в порядке? – вскинул руку, вытереть пот. – А то такое…

Осекся. Рука была изгваздана кровью и чем-то… желеобразным? Обернулся к Временщикам. Рейм… Кусок мяса, обваренный до насыщенного алого цвета, с десятком произвольно торчащих медных фрагментов, плоть вокруг которых обуглилась, и черепом… его почти не осталось, один из осколков напрочь снес затылок, разметав куски мозга по одежде. О запахе и говорить не приходилось. Желудок жалобно сжался. Если до этого мне грозило увольнение, то теперь точно убьют.

– Он сделал свое дело, – Лорн, рядом стоя на коленях, отточенным движением перевернула тело на спину. – Остальное за нами. Необходимо закончить – поймать преступника. Вы поможете, господин Юрий? – девушка нежно закрыла напарнику глаза и подняла на меня пустое лицо.

Какими бы весомыми ни являлись аргументы невозможности подобных действий, они умерли в тот момент. Эта девушка, она слишком… слишком… слишком! Судорожно сглотнув, я выдавил:

– Мадмуазель Лорн, не высовывайтесь! Отсюда до ангаров не меньше километра, вас не должны заметить. Но на всякий случай… – револьвер перекочевал к девушке. – Приказываю! Хотя нет… Прошу: не подвергайте себя опасности. А теперь пожелайте удачи!

Поднимаясь, схватил с земли россыпь камней. Напряг силы и вновь почувствовал острие боли. Шаг в колеблющееся пространство, и стою на крыше ангара, со стороны которого велся обстрел.

В свете Глаз Ночи, с любопытством взирающих с небосклона, осмотрел противостоящие силы. Как и подозревал – всадники на пегасах. Восьмерка. Хотя бы отпадает вопрос: как нас смогли опередить? Двое на краю крыши со вскинутыми винтовками. Смотрят в сторону, где еще дымят останки самоходной тележки. Сколько внизу и в ангаре – неизвестно… Правда, главный вопрос: откуда встречающие, если, по расчетам, убийца должен работать один?

Рванул с места, что есть духу. Усилие воли, импульс боли и камушки, зажатые между пальцами обеих ладоней, схлопнулись, превратившись в Одномерные шипы. Взмах правой рукой – голова, стоящего на краю крыши, взорвалась. Левой – второму бандиту разворотило грудину. Оба осели беззвучно. Одномерный шип – страшное оружие, почти невозможно защититься от предмета, не имеющего ни ширины, ни толщины, пронзающего все на пути, а при достижении цели вновь обретающего трехмерность.

Подскочил к наименее изгвазданному внутренностями телу и схватил винтовку. Однозарядный карабин, убитый почти до непригодности, но с оптикой. Передернул затвор. Вскинул карабин к плечу. Поймал в прицел всадника. Выдох. Плавный выжим спуска. Хлопок. Оружие дернуло. В лицо дохнуло пороховыми газами. Пуля угодила всаднику в плечо. Однако удар все равно выбил его из седла, и тело, дико матерясь и махая конечностями, повисло на стременах. Пегас взбрыкнул и понес, выделывая невообразимые кульбиты.

Перевел прицел на второго. Передернул затвор. Прицелился. Сделал поправку. Выдох. Выстрел. Тело, не двигаясь, обвисло вниз головой. Остальные всадники преодолели недоумение и рванули врассыпную, хаотично пытаясь отстреливаться.

Третий выстрел. На сей раз не повезло пегасу. Перебитое крыло подломилось, и два тела рухнули на землю. Жаль, животные ни в чем не виноваты.

Передернуть затвор. Кончились патроны… Враг тоже непозволительно приблизился – стрельба на подавление становилась все более прицельной. Несколько пуль ветерком всколыхнули одежду. Не беда.