Рокировка с прошлым

– Не знаю, – как показалось, с налетом недоумения отозвалась девушка. – Решать только тебе. Один приказ, и я приму любое твое решение. Верю, что ты поступишь по совести.

Вашу суть! Как же я ненавижу временщиков! С одной стороны, пострадавшие в метро и цирке. Возможно, погибшие там же. Вероятно, бездомный на его совести. Плюс тело на крыше. Гарантированные жертвы эти двое… между прочим, мой коллега и молодая девушка. Циничная жестокость. С другой стороны, Рейм помог более полудюжине людей только за последнюю неделю. Толпа спасенных ранее и, возможно, в будущем, после приступа.

Чаши весов застыли. Равновесие должен нарушить ответ на вопрос: успел Рейм для меня стать другом или остался франтом, с которым заставили работать обстоятельства?

– Рейм, сдавайся, – попросил я замершую фигуру. – Прошу.

– Они не хотели играть, – не то хрип, не то рык. – Поиграй со мной, друг мой.

В следующую секунду временщик устремился ко мне. Револьвер в моих руках грохнул. Рейм исчез с линии огня. Взяв разгон, он взмыл. В подскоке зацепился за ветвь ближайшего клена. Дерево затрещало, когда он закинул себя на него. Прыжком перепорхнул на ветвь следующего. Еще усилие, и он пролетел надо мной. По инерции пробежал пару шагов по стене. Ухватился за выступ окна второго этажа. Я вновь выстрелил. Стекло разлетелось сотней осколков, но ни один не задел Рейма. Он рывком перекинул себя к соседнему проему. Оттолкнулся и перелетел к окну на другой стороне улицы. Подтянулся и зацепился за край крыши трехэтажного здания. С влажным чмоканьем пуля впилась в камень. Временщик помахал мне с крыши рукой и продолжил движение прочь от борделя, где уже слышался шум подоспевших пространственников.

Мое сознание пронзил укол боли. Пробой. Небо разрезают лучи прожекторов. Рейм легкой походкой скользит по ночным крышам. Револьвер дважды дернулся в конвульсии выстрелов. Моя цель играючи маневрировала в частоколе печных труб, и пули не достигли цели.

Новая боль обрушилась на меня. Пробой, на сей раз на опережение. Дуплет. Напарника Лорн спасла разница высот между крышами. Пули разбили пару черепиц. Рейм, изменив направление, со смехом скатился по наклонной поверхности, лишь в последний момент перепрыгнув на строение через улицу.

Должен признать, в ловкости и скорости я уступал. Рейма окутывала едва различимая дымка Ускорения Биологического Времени. Пусть чисто теоретически, временщик мог разогнаться чуть ли не до скорости света, лишь бы ускорение не превышало физический предел человека, однако на практике у Ускорения Биологического Времени имеется предел – никто не разгонялся более 50 метров в секунду. На больших скоростях слишком велико сопротивление воздуха, да и маневрировать как-то надо, а ошибка реакции на подобной скорости фатальна. Потому мне необходимо стрелять! Скорость пули на порядок больше скорости Рейма. Я чувствовал, что немало сил, нервов и патронов уйдет на погоню. Вот только не настолько я пропащий, чтобы раз за разом промахиваться с десяти метров!

Основная задача – снять с Рейма перстень Господина и тем лишить способностей, а главное, возможности Рокировки. Из-за кристалла блокировки пространства мне не приблизиться. Требуется уменьшить пространство маневра. Значит, действо нужно перенести в помещение. Причем безлюдное. Я даже знаю куда.

Разряд боли от серьги. Снова Пробой. Чуть в стороне от курса временщика. Выстрел отозвался звяканьем. Откуда там взялся флюгер? Рейм вновь не захотел сближаться. Мне же послышалось: «Не осалишь! Не осалишь!» Что же, так даже лучше.

Итерация боли. Еще Пробой. За секунду до моего выстрела Рейм спугнул стаю голубей. Птичья тушка упала в провал улицы. Я поморщился, стряхивая со старенького пальто следы птичьего испуга.

Боль. Пробой. Выстрел. Противник повторно укрылся в неровностях застройки. Зато мне удалось его раззадорить, а заодно подправить траекторию – отогнать от одной из залитых светом главных улиц.

Пробой и боль слились… на выходе я покачнулся, и выстрел ушел в пустоту. Не важно. Мне можно перевести дух. Заодно перезарядить револьвер. Показалась черная с проблесками фонарей гладь канала. На ней старое, темное здание дебаркадера. Сразу дохнуло воспоминаниями о знакомстве со Старым и Карай.

Дабы попасть в здание, требовалось пересечь улицу в несколько раз шире расстояния, на которое способен прыгнуть человек. Рейм замер на краю крыши. Попытался побежать вдоль улицы. Трио моих выстрелов объяснило правила игры. Более временщик не мухлевал. Он прыгнул в пустоту… на одной ноге застыл на тускло мерцающем газовом фонаре. Кульбит – и он на крыше шального паровика. Я выстрелил. Под изумленные взгляды редких прохожих на набережной человек крутанулся на месте, и пуля срикошетила от крыши. Еще прыжок – и временщик изображает фламинго на фонаре с другой стороны улицы. Последнее усилие – и с грохотом разбитого стекла он протаранил окно третьего этажа дебаркадера.

«Что ж он так изгаляется? Выискался тут «бог из машины». Еще шею свернет. До того, как это сделаю я…» – только и смог подумать я под всполох боли, открывая Пробой.