Рокировка Сталина. СССР-41 в XXI веке

Фельдфебель внимательно осматривал дорогу, которую предстояло пересечь. Вроде все тихо, но что-то удерживало Курта на месте. Айсфогель доверял своему чутью. Вот и сейчас время не потеряно зря. Сквозь шум дождя прорвалось лошадиное ржание и поскрипывание колес. Телега? Пропустить? Ассоциации сработали мгновенно. Телега. Крестьяне. Еда. Подлесок редкий. Спрятаться и пропустить еще можно, а подобраться и незаметно напасть — нереально. А упускать возможную еду… Фельдфебель сглотнул набежавшую слюну… Ну уж нет, попробуем еще раз сыграть на русской форме. Не будут чекисты разъезжать на телегах по лесным дорогам между хуторами. Главное — не шуметь.

США. Сан-Франциско.

Владимир Касатонов, контр-адмирал, командир отряда кораблей ТОФ.

Сидящий рядом с генконсулом Владимиром Вячкилевым американец излучал респектабельность всем своим видом. Строгий, английского покроя костюм, даже на беглый взгляд стоил побольше среднего годового дохода среднестатистического американца, как и золотое обручальное кольцо и еще одно, со странным значком. Да и часы, похоже, точно такие, как у российского премьер-министра, явно не были китайской штамповкой. Рост около ста восьмидесяти сантиметров и легкая полнота придавали ему внушительность бегемота, а самоуверенное выражение лица и традиционная улыбка сразу выдавали представителя правительственных органов.

— Владимир Львович, познакомьтесь, — это специальный представитель госдепартамента Роджер М. Райан, — по тону генерального консула контр-адмирал заметил, что на него этот представитель произвел немалое впечатление.

— Очень рад, — английский Касатонова был, пожалуй, не хуже, чем американский английский собеседника, разве что более старомоден. — Чем обязан?

— Господин контр-адмирал, во-первых, позвольте принести вам соболезнования в связи с потерей близких, — американец шел напролом, словно не заметив, как при этих словах помрачнел сидевший напротив адмирал. Что удивительно, его русский был совсем не плох, если не считать легкого акцента и английского раскатистого «эр». — Наше правительство, учитывая произошедшие события, готово предоставить всем желающим права политических эмигрантов с ускоренным предоставлением американского гражданства. Я хотел бы, с вашего разрешения, довести до ваших подчиненных это предложение нашего правительства, — американец поспешно добавил, глядя на постепенно краснеющего адмирала. — Разумеется, нами будут учитываться особые заслуги отдельных лиц. Кроме того, всем оставшимся будут выплачены материальные вознаграждения за переданные американскому правительству материальные ценности.

— Говоря нормальным языком, — адмирал говорил спокойно, но тон его голоса заставил генконсула заволноваться. Только американец сидел с прежним весело-невозмутимым видом, — вы предлагаете мне и моим подчиненным стать изменниками Родины? Вы хорошо подумали, о чем говорите?

— Подождите, подождите, — засуетился Вячкилев, — Владимир Львович, вы видимо неправильно поняли нашего американского собеседника. О какой измене может идти речь, если Российская Федерация исчезла? Если вместо нее — СССР во главе со Сталиным? Разве вы не понимаете, что это совершенно другая страна, служить которой вы не обещали? К тому же для сталинских опричников мы — предатели идеалов коммунизма и буржуазные прихвостни. Если вы не хотите этого понять, то дайте нам довести эту правду до остальных.

— Господин контр-адмирал, вы не должны мешать людям выбрать свой жизненный путь. Государства, которому присягнули вы и ваши подчиненные, нет, вы это понимаете? И вам, и вашим людям просто некуда возвращаться. Вас там никто не ждет, в лучшем случае вы попадете прямо в лагеря ГУЛАГа, — американец наконец-то взволновался. Похоже, до него стало доходить, что поручение не такое простое, как ему казалось вначале. «Сколько времени он потратил на изучение этих чертовых русских и до сих пор не может их понять до конца. Вот сидит напротив адмирал, которому точно известно, что его страны больше нет, что вместо нее — тоталитарное чудовище из прошлого, а Америка согласна принять его в свои граждане и даже заплатить за технику, которая теперь по факту принадлежит ему. А он отказывается понимать эту простую истину. Может, стоит припугнуть?» — додумать Джек не успел, охваченный паникой генконсул озвучил его мысль раньше.

— Владимир Львович, поймите, что вы и ваши корабли сейчас фактически ничьи. И американцы могут применить к вам любые меры, вплоть до военных, — начал он, но тут адмирал встал, одернул китель и извлек из кармана мобильник. Быстрый набор нажатием на кнопку, и собеседники с ужасом услышали:

— Эдуард Владимирович, все как мы думали. Тревога. Корабли к бою и походу изготовить.

Убрав мобильник в карман, адмирал посмотрел на встревоженных оппонентов и сказал: