Рокко

— Вот так? — Он провёл своим горячим, влажным языком по её половым губам, кружа вокруг входа, пока она не начала раскачивать бёдрами, пытаясь попасть его языком туда, куда ей было нужно.

— Мой клитор. — Она тяжело дышала, её сдержанность улетучилась перед приливной волной желания. — Лижи мой клитор.

— Недостаточно грязно. Это всё, что ты получишь. — Он провёл пальцем по клитору, сначала нежно, а затем быстрее, достаточно, чтобы свести её с ума, но не настолько, чтобы довести до крайности.

— О Боже, Рокко. — Она тяжело дышала. — Больше. Мне нужно больше.

— Скажи мне.

— Лижи мою киску. Отсоси у меня. Трахни меня. Заставь меня кончить.

— Хорошая девочка. — Он прикусил её клитор зубами, втянул его в рот и погрузил два пальца в её вход.

Она вскрикнула, её ногти впились в его кожу головы, её голова ударилась о дверь, когда он лизал и сосал, в то время как его пальцы толкались внутри неё.

— Я собираюсь…

Он встал, осторожно убрав её ногу со своего плеча. Ошеломлённая, всё ещё потерянная от удовольствия его рта, она наблюдала, как он стянул рубашку через голову и отбросил её в сторону.

— Я хочу, чтобы ты кончила на мой член, — сказал он, стягивая одежду на бедра. — Я хочу почувствовать эту горячую, влажную киску. Я хочу услышать своё имя на твоих устах.

Её взгляд опустился к пирсингу, блестящему на конце его члена, и её рот наполнился слюной, вспомнив, как он тёрся о чувствительные внутренние стенки.

Он вытащил из кармана презерватив и надел его, медленно катая по своей затвердевшей длине. Он оказался внутри неё прежде, чем она смогла заговорить, растягивая её, наполняя, его твёрдая сталь пронзала восхитительным жаром. Одной рукой он подтянул её ногу вверх и закинул себе на бедро, пальцы впились ей задницу, в то время как другая запуталась в её волосах, оттягивая голову назад, чтобы обнажить горло для горячего скольжения его губ.

Она закричала, когда он вошёл в неё, вцепилась в его плечи, умоляла всеми грязными словами, которые она никогда не осмеливалась произнести, чтобы он дал ей освобождение, которое он держал вне досягаемости.

Рокко зарычал ей в горло и пожирал её голодными поцелуями и жёсткими посасываниями на её коже, которые, как она знала, оставят синяки. Но ей было всё равно. Она хотела запомнить это. Она хотела почувствовать жжение и вспомнить всю его дикость.

— Так чертовски сексуально. — Одна рука скользнула между ними, и он обвёл пальцем её клитор, потирая тугой бугорок в такт своим длинным, глубоким толчкам.

— Сейчас, cara mia (*дорогая моя, итал., прим. перев.). Следуй за мной. — Он накрыл её рот своим, и она кончила с глубоким, гортанным стоном, его имя вырвалось из её горла, когда он продолжал двигаться внутри неё. А затем его член напрягся, и звук его освобождения, низкий и первобытный, вызвал у неё ещё одну дрожь оргазма.

Долгое время они держали друг друга, переплетя руки, сердца стучали вместе. Грейс закрыла глаза и вспомнила ночи, когда она засыпала в тепле и безопасности в постели Рокко, прижимаясь к нему всем телом, слушая звук его голоса, когда он шептал ей на ухо прекрасные вещи.

— Мне нравится командовать, когда у нас бывают сексуальные моменты, — тихо сказала она, поднимая глаза, чтобы проследить пальцем контур его подбородка. — Это меня заводит. Но властность за пределами спальни… не так сильно.

— Я буду иметь это в виду, когда в следующий раз захочу посмотреть, как ты кончаешь. — Он поймал её палец и поднёс к губам.

— Когда это может быть?

— После того, как я узнаю, что наш албанский друг скажет о Томе. — Он поцеловал её палец и отстранился, оставив её безутешной. Пока он избавлялся от презерватива, она натянула одежду, и их сладкий момент был разрушен её чувством вины за то, что она посылала его делать. Как только он выйдет за дверь, пути назад уже не будет. Что бы ни случилось с человеком на складе, это ляжет на её плечи, даже если её там не будет, чтобы нанести первый удар.

— А что, если он не заговорит? — спросила она, когда он вернулся.

— Он заговорит. — Рокко обхватил её подбородок ладонью и приподнял её лицо к своему. — Я обещаю, что он уйдёт, когда я закончу, или, если он не сможет ходить, он все ещё будет дышать.

— Спасибо за понимание, — вздохнула Грейс с облегчением.

— Пожалуйста.

— Я хочу пойти с тобой, если у тебя появится зацепка.

— Ни за что на свете, — фыркнул Рокко.

— Он мой брат.

— И сейчас он в глубоком дерьме, и я не хочу, чтобы ты была в этом замешана. Либо он прячется и не будет рад, если мы оба появимся у него на пороге, либо его похитили, и в этом случае ты будешь обузой. Это бизнес, cara mia (*дорогая моя, итал., прим. перев.), и женщины в него не вмешиваются.

— Кто-то хотел убить моего отца и брата и похитить меня, — сказала она, ощетинившись. — Это делает меня вовлечённой. И я не собираюсь сидеть сложа руки, изображая жертву, когда я могла бы что-то сделать. Я не дура. Я не планирую идти на ненужный риск, но у нас есть зацепка, потому что мне пришла в голову идея отследить телефон Тома. Так что не надо просто отмахиваться от меня как от обузы.