Рокоссовский

Командующий фронтом и представитель Ставки отправились в войска. Вот что доносил в Ставку 22 мая Жуков:

«Я лично был на переднем крае 13-й армии, просматривал с разных точек оборону противника, наблюдал за его действиями, разговаривал с командирами дивизий 70-й армии и 13-й армии, с командующими Галаниным, Пуховым и Романенко и пришел к выводу, что непосредственной готовности к наступлению на переднем крае у противника нет.

Может быть, я ошибаюсь; может быть, противник очень искусно маскирует свои приготовления к наступлению, но, анализируя расположение его танковых частей, недостаточную плотность пехотных соединений, отсутствие группировок тяжелой артиллерии, а также разбросанность резервов, считаю, что противник до конца мая перейти в наступление не может».

Используя предоставленную противником возможность, Рокоссовский продолжал работать над укреплением обороны своих войск и подготовкой их к переходу в наступление.

Возникали перед ним и проблемы другого порядка. Поскольку на Курском выступе со дня на день могло разгореться ожесточенное сражение, советские и партийные организации Курской области, руководствуясь самыми гуманными побуждениями – уберечь от опасности и лишений жителей области, – склонны были организовать массовую эвакуацию населения. Но Рокоссовский решительно возражал против этого. Во-первых, он был убежден, что противнику не удастся осуществить план окружения и разгрома войск фронта, а во-вторых, эвакуация населения существенным образом могла отразиться на боевом духе войск. Ведь вся политическая работа на фронте строилась на том, чтобы и мысли не допустить об отступлении и оставлении врагу только что освобожденной земли. И вдруг эвакуация! Нет, с этим Рокоссовский не мог согласиться!

Он и свой командный пункт расположил в центре Курской дуги. Здесь же находились управление, штаб, тылы фронта. Заместитель командующего фронтом по тылу генерал Антипенко по приказанию Рокоссовского продолжал размещать по возможности ближе к войскам, главным образом в Курске, полевые подвижные госпитали, склады боеприпасов, горючего, продовольствия. Рокоссовский не собирался уступать врагу Курский выступ, если бы его войска оказались окруженными, они все равно продолжали бы его удерживать. Впрочем, в июне 1943 года, когда командующий возвращался из поездок на передовые позиции и знакомился со штабными сводками, свидетельствовавшими о росте сил и средств, имевшихся в его распоряжении, у него не оставалось ни тени сомнения: врагу не удастся окружить его войска, и сам он будет жестоко бит!

Огромную роль в создании на Центральном фронте непреодолимой для врага обороны сыграла деятельность политических органов фронта. Работники руководимого С. Ф. Галаджевым политуправления фронта в апреле – июне 1943 года неустанно трудились, стремясь развивать у бойцов и командиров стойкость и мужество, укрепить их морально-боевой дух.

Ко второй половине июня признаки приближающегося наступления врага становились все нагляднее. Вражеская авиация стала настойчиво проводить разведывательные полеты. Для участия в операции «Цитадель» гитлеровское командование привлекло до 70 процентов всей своей авиации на Восточном фронте, и во второй половине июня над полями Курской области почти ежедневно разыгрывались воздушные сражения, в которых иногда одновременно участвовали с обеих сторон десятки самолетов.

Немецкие бомбардировщики усилили налеты на железнодорожные узлы в полосе Центрального фронта, в особенности на линии Касторное – Курск.

Только счастливая случайность спасла от смерти и командующего фронтом: немецкие самолеты-разведчики стали появляться над селом, где помещался КП Рокоссовского, довольно регулярно. По всей вероятности, противнику стало известно, что тут размещается какой-то штаб. Дом, в котором жил Рокоссовский, находился у ворот в старинный монастырский парк, около дома росли два больших тополя, что делало его очень приметным. Для укрытия от осколков и пуль около домов были отрыты щели.