Рокоссовский

Немецкое командование придавало Днепру — главной части так называемого «Восточного вала» — огромное значение. Уступая в Европе по протяженности только Волге и Дунаю, Днепр представлял серьезную естественную преграду для войск: местами он мчит свои воды со скоростью 2 метров в секунду. За рекой, достигавшей 3,5 километра ширины и 12 метров глубины, правый берег которой господствует над низким восточным берегом, гитлеровцы рассчитывали отсидеться. Они не только укрепляли западный берег Днепра, но и создавали сильные предмостные укрепления. Все это должно было сделать невозможным, по мнению фашистского командования, форсирование Днепра. Но оно недооценивало, в который уже раз, войска противника.

С 5 июля армии Рокоссовского непрерывно вели активные боевые действия и, конечно же, нуждались в отдыхе и пополнении. Наступать приходилось в лесисто-болотистой местности. Приближалась осень, пошли дожди, дороги, и без того плохие, стали труднопроходимыми для всех видов транспорта. Тем не менее, охваченные воодушевлением, войска Центрального фронта, не задерживаясь, с ходу, начали переправу на западный берег. 21 сентября части 13-й армии стали подходить к Днепру, а на следующий день они уже имели плацдарм, пока еще небольшой, на противоположном берегу реки. Солдаты использовали все, что было возможно: лодки (их было мало — немцы постарались угнать и уничтожить все, что могло плавать), плоты, бочки. Зацепившись за вражеский берег, передовые взводы, роты, батальоны, отбив попытки врага сбросить их в реку, стали продвигаться вперед. За их спинами переправлялись все новые и новые части, артиллерия, а затем и танки...

Переправа, переправа!
Пушки бьют в кромешной мгле.
Бой идет святой и правый.
Смертный бой не ради славы —
Ради жизни на земле. 

23 сентября 13-я армия, имела на правом берегу плацдарм шириной в 30—35 километров и глубиной до 35 километров. Южнее столь же стремительно переправились войска 60-й армии, севернее — 61-й. Рокоссовский мог быть доволен: его левофланговые армии прочно удерживали плацдармы на Днепре, а правофланговые на всем протяжении достигли реки Сожа. Задача, поставленная перед ним Ставкой, была выполнена блестяще.

Поскольку плацдармы севернее Киева позволяли угрожать противнику, удерживавшему столицу Украины, Ставка сочла 5 октября необходимым передать эти армии Воронежскому фронту, которому и предстояло освободить Киев.

Войскам Центрального фронта была определена Ставкой другая цель: они должны были начать освобождение Белоруссии. Это поставило Рокоссовского и его штаб перед серьезными проблемами. И одной из самых сложных оказалась необходимость переброски всего тылового хозяйства на новое, Гомельское направление. За два предыдущих месяца наступления основные базы, склады, ремонтные пункты были сосредоточены вдоль железной дороги Курск — Льгов — Конотоп — Бахмач. Теперь же это огромное хозяйство следовало переместить севернее, что требовало и времени, и значительных сил.

Рокоссовский не мог также решить, как поступать со средствами усиления, находившимися в передаваемых Воронежскому фронту армиях. Его соблазняла идея, используя эти средства, ударить с севера по Киеву. Звонок заместителя начальника Генерального штаба Антонова раздался кстати. Генерала интересовало мнение Рокоссовского по такому своеобразному поводу:

— Как вы считаете, следует ли производить салют в честь войск вашего фронта, форсировавших Днепр?

— Я думаю, — ответил Рокоссовский, — что с этим следует подождать. Мы можем раньше времени насторожить неприятеля. Алексей Иннокентьевич, меня не оставляет мысль о целесообразности удара на Киев силами Черняховского...

— Я вам советую доложить свои соображения товарищу Сталину, — порекомендовал Антонов.

Рокоссовский тотчас же связался со Сталиным и доложил ему.

— Вопрос о действиях войск на Киевском направлении решен, и мы его пересматривать не будем, поздно, — таков был ответ Верховного Главнокомандующего.

— А как быть с фронтовыми средствами усиления, которые до этого были приданы Черняховскому и Пухову? Без них будет крайне затруднительно осуществление операции...

— Оставьте их у себя. Пухову и Черняховскому передайте лишь штатные средства. Раз они теперь входят во фронт Ватутина, пусть он о них и беспокоится. — Сталин немного помолчал и добавил: — Мы по всей вероятности расформируем Брянский фронт и часть его армий передадим вам.

Вскоре действительно Ставка передала Рокоссовскому еще три армии: 50-ю под командованием генерала И. В. Болдина, 3-ю генерала А. В. Горбатова и 63-ю генерала В. Я. Колпакчи. С шестью армиями Рокоссовский и начал 15 октября операцию.