Рокоссовский

В этом тихом городке и оказался молодой каменотес Константин Рокоссовский. Несмотря на тяжелый физический труд, Костя постоянно находил время для чтения ему хотелось учиться и дальше. Трудно сказать, как сложилась бы его жизнь. Суровый и изменчивый XX век распоряжался судьбами людей своеобразно и неожиданно: профессиональных русских военных он делал шоферами такси далеко на чужбине, а бывшие подмастерья скорняков и каменотесов становились прославленными маршалами победоносных армий. Рубежом, резко изменившим судьбу Константина Рокоссовского, была первая мировая война.

В драгунском мундире

Шесть суток эшелоны с людьми и лошадьми 5-го Каргопольского драгунского полка двигались через Россию на запад. Погрузившись в вагоны еще 20 июля в Казани, где полк квартировал в мирное время, 26 июля он достиг Белостока. Здесь его выгрузили и походным порядком послали к Варшаве. Неожиданно прерванная поездка вызвала много разговоров у солдат: говорили, что дальше по железной дороге нельзя ехать из-за немецких дирижаблей, бомбивших эшелоны, что немцы уже прорвались к Варшаве. На самом же деле все было проще: массовая мобилизация и перевозка войск на запад чрезвычайно перегрузили железные дороги, не хватало вагонов и паровозов для переброски войск.

28 июля полк прибыл наконец в Варшаву. Город в эти дни пребывал в лихорадочном возбуждении. Улицы его были наполнены только что обмундированными и вооруженными резервистами, на каждом шагу разыгрывались тяжелые сцены прощания отцов, сыновей и братьев, уходивших на войну, с родными. Обеспокоенные возможностью потери своих сбережений, толпы мелких вкладчиков осаждали банки и сберегательные кассы.

Возможность вторжения немцев, с которыми полякам так много и часто пришлось воевать, вызывала у большинства населения Польши стремление дать отпор агрессору. Поэтому проходившие через Варшаву русские части поляки встречали дружелюбно и приветливо.

5-я кавалерийская дивизия, в состав которой вместе с 5-м Каргопольским полком входили 5-й Александрийский гусарский, 5-й уланский Литовский и 5-й Донской казачий полки, пробыв несколько дней в Варшаве, выступила навстречу противнику. Весть о зверской бомбардировке немцами Калиша вызвала панику в районах, которым грозило вторжение, и навстречу кавалеристам тянулся поток экипажей, повозок, пеших беженцев, увозивших и уносивших пожитки.

2 августа 1914 года 5-й Каргопольский полк вступил в Гроец. Здесь предполагалась дневка. Полковой командир полковник Артур Адольфович Шмидт собирался уже идти обедать к местному ксендзу, любезно пригласившему офицеров на трапезу, и потому торопился продиктовать писарю последний пункт приказа: «Замечено мною было в Варшаве и здесь, что нижние чины продают за бесценок черный хлеб или же просто бросают его в расчете, что им на привале будет куплен новый хлеб. Объявить всем, что всякий нижний чин не только обязан хранить бережливо выдаваемое ему продовольствие, но и обязан съедать его, дабы иметь силы в предстоящей ему боевой работе». Полковник едва закончил, как адъютант полка поручик Сергей Ломиковский ввел в помещение штаба нескольких молодых парней.

— Ваше высокоблагородие, — обратился он к полковнику, — местные жители из городишка Гроец просят зачислить их в полк.

— Зачислить в полк? — полковник обернулся к вошедшим. Ближе всех стоял стройный плечистый парень с русыми волосами и красивыми светлыми глазами.

— Чем занимаетесь? — обратился к нему полковник.

— Работаю каменотесом, ваше высокоблагородие.

— Как зовут?

— Рокоссовский Константин.

— Сколько лет?

— Двадцать, ваше высокоблагородие.

— Ну что ж, зачислить.

Затем полковник побеседовал с другими добровольцами и вскоре ушел, а Ломиковский стал диктовать полковому писарю:

«Крестьянин Гроецкого уезда деревни Длуговоле гмины Рыкалы Вацлав Юлианов Странкевич, зачисленный в ратники Государственного ополчения первого разряда в 1911 году, и мещанин гмины Комарово Островского уезда Константин Ксаверьевич Рокоссовский, родившийся в 1894 году, зачисляются на службу во вверенный мне полк охотниками рядового звания, коих зачислить в списки полка и на довольствие с сего числа с назначением обоих в 6-й эскадрон».

Видимо, велико было желание Константина Рокоссовского поступить в полк, раз для этого пришлось прибавить, по совету старшего товарища Вацлава Странкевича, целых два года — на самом деле в августе 1914 года молодому добровольцу не было и 18 лет, а в русскую армию призывались тогда лишь лица, достигшие 21 года. Высокий и сильный юноша сошел за 20-летнего. Любопытно, что военную службу Константин Рокоссовский начал с отчеством Ксаверьевич. Так писалось его отчество в документах вплоть до начала 20-х годов, когда он переменил свое отчество и стал Константиновичем. Причиной этому было то, что Ксаверьевич постоянно перевирали: писали то Савельевич, то Ксавельевич, то Саверьевич, то еще как-нибудь.