Рокоссовский. Командующий Парадом Победы

Сталин не внял доводам командующего фронтом. Он объявил, что основной удар будет один. Нанести его следует с плацдарма 3-й армии на Днепре из района Рогачева. После этого он предложил Рокоссовскому подумать об этом и через два часа доложить свои соображения. Его проводили в отдельную комнату и оставили там одного. Константин Константинович опустился в кресло. Рядом находился стол. На нем – пепельница, несколько стаканов и пара бутылок с минеральной. Рокоссовский закурил. Выпил воды. Затем вновь затянулся…

Как быть теперь? Один удар – да, так привычней. Собрать побольше сил и обрушиться ими на врага. Но два – как тонко, красиво, а главное – более эффективно. Сколько солдатских жизней будет сохранено, когда немцы, не выдержав такого напора, побегут! План, предложенный им в Ставку, выверен до мелочей, рассчитан и неоднократно проанализирован. Сколько времени над ним трудились его друзья: Малинин, Орел, Казаков и другие. Сколько раз он, Рокоссовский, сам ползал по грязи и снегу на передовой, проверяя верность расчетов. Как много умственных и физических сил было затрачено, какое необычное и оригинальное решение найдено. И теперь отказываться от него в пользу мнения Верховного? Нет, надо стоять на своем! С другой стороны, как же трудно возражать Сталину. Как сложно выносить этот тяжеленный, острый взгляд…

Два часа пролетели быстро. Рокоссовского пригласили в главный кабинет. Там по-прежнему было многолюдно. Когда он вошел, на него устремились взгляды многих глаз. Но он видел перед собой только одни. Сталин спросил, к какому мнению пришел командующий 1-м Белорусским фронтом? Убедился, что предложение Ставки верно? Но у Рокоссовского уже готов ответ. Нет, он по-прежнему полагает, что предложение совета фронта в большей степени отвечает сложившейся обстановке. Распыления сил не произойдет. При нанесении двух ударов успех одного из них, как бы автоматически, повлечет за собой и успех другого. Он, Рокоссовский, не отказывается от изначального решения. Потом была короткая пауза. Как будто даже зловещая тишина. Затем Сталин вновь предложил ему выйти и продумать предложение Ставки еще раз.

Вновь тот же кабинет, то же кресло. Рокоссовский вновь закурил. Судьба то ли опять испытывает его, то ли дает шанс одуматься. Да, он – генерал армии, командующий фронтом, на счету которого немало побед. Он – известный в стране человек, и Сталин в последний год не раз доверял ему. Но были и другие офицеры, такие, как Якир, Блюхер, Тухачевский. Они могли похвастаться даже большим доверием со стороны партии и Сталина. А чем все закончилось?

Через некоторое время в кабинет, где сидел Рокоссовский, вошли Молотов и Маленков. Молотов жестко спросил комфронтом, не забывается ли он. Напомнил, что он спорит с самим Сталиным, призвал одуматься. Маленков с Молотовым вышли. Рокоссовский еще раз прокрутил в голове до мелочей каждую деталь своего плана. Взвесил все «за» и «против». «Отстаивать свое убеждение до конца» – это был его принцип, который когда-то так помог ему в энкавэдэшной тюрьме. Он твердо решил следовать ему и сейчас.

Вскоре его пригласили к Верховному. Вновь тот же вопрос – что надумали? И опять Рокоссовский как можно более спокойно и обстоятельно начал аргументировать свою позицию. Говорил он долго и закончил тем же выводом, что и раньше: два удара обеспечат фронту несомненный успех. После этого воцарилась тишина. Сталин курил и прохаживался по кабинету. Взгляды всех присутствующих были устремлены на него. Затем, взглянув на Рокоссовского, он произнес:

– Настойчивость командующего фронтом доказывает, что организация наступления тщательно продумана. А это надежная гарантия успеха.

Так решение Рокоссовского было утверждено.

Предстоящая операция по освобождению Белоруссии получила название «Багратион». Ее начало было намечено на 15–20 июня, и этого времени было достаточно, чтобы должным образом подготовиться. Вернувшись в штаб фронта, Рокоссовский с товарищами приступил к окончательной отработке всех деталей плана. Нужно было проинформировать всех командармов о деталях предстоящей операции, отработать взаимодействие между армиями, проследить, как идет подготовка на местах, а кроме этого постоянно анализировать данные разведки. Постоянно приходилось учитывать особенности местности предстоящих боевых действий. Огромные леса и болота сковывали войска, ограничивали их мобильность. Нужно было правильно оценить перспективы наступления на каждом направлении: пройдут ли танки, артиллерия и даже пехота, удастся ли оперативно подтянуть тылы?

Рокоссовский не только приезжал в войска с инспекцией, но и сам вместе с командармами, комкорами, комдивами и комполками добирался до передовой.