Рокот

Платов не говорил речей, не признавался в любви, не вздыхал и не краснел – ничего не предвещало внезапности его поведения. Наверное, поэтому Марьяна не успела среагировать и выбрать одну из двух крайностей: либо отпихнуть его от себя и уйти, либо обнять за шею, сладко ответив на поцелуй. Ей было пятнадцать, и она замерла, как испуганный зверек, натолкнувшийся на хищника, ну а он… он посмотрел на нее с жалостью.

Марьяна мечтала, что их первый поцелуй будет особенным, в тишине ночи при лунном свете, вокруг зацветут деревья, и зашелестит фонтан центрального парка. Но Платов все испортил.

Кто его просил вот так к ней присасываться – неожиданно и грубо? Он будто отхлебнул из бутылки с дешевым пивом, а не пригубил дорогого вина.

Да, вернувшись домой, Марьяна гладила губы пальцами и прикрывала глаза, вспоминая поцелуй этой сволочи. Ей понадобилось несколько дней, чтобы наконец принять правду: там, у кинотеатра «Кино-Остров», Платов просто использовал ее, чтобы выиграть спор у двоюродного брата Егора (Егор потом ей сам в этом признался).

Это был первый звоночек.

Уже тогда Марьяне стоило отправить Платова и его игры подальше. Но она надеялась, что поцелуй на спор был не просто так, что, как в кино, он перерастет во что-то большее, во второй, более нежный и прекрасный, поцелуй.

Так и вышло, но не совсем… так.

Через две недели Платов пригласил ее в гости. И Марьяна, и Стас прекрасно понимали, что «в гости» – новый уровень отношений, иное название сближения и флирта. Вот только Марьяне хватало флирта, а Стасу хотелось большего.

Стоило им остаться наедине, как Платов тут же сжал ее в объятиях.

– Ты такая красивая, Мари, – произнес он, впечатывая ее в запертую дверь. – И твои волосы…

Его дыхание стало не просто горячим, он выдохнул на Марьяну весь свой внутренний огонь.

– Стас, Стас, погоди, – только и успела сказать она, после чего он закрыл ей рот грубым, далеким от деликатности поцелуем.

Она безуспешно пыталась его оттолкнуть.

С виду тщедушный и хрупкий, Платов навалился на нее, будто разом вырос и окреп. Таким она его никогда не видела: настойчивым и несдержанным.

Тяжесть его тела, навязчивая теснота, напряжение мышц – все это вызвало лишь испуг. Точно такой же испуг, до онемения, до ступора, как тогда… давно, в далеком детстве, на свой шестой день рождения.

Это случилось на детском празднике, который родители устроили для Марьяны и ее друзей на даче.

Тогда она впервые увидела Оборотня. Человека со свиной головой и в коричневом плюшевом комбинезоне.

Она заметила его случайно, поднявшись на второй этаж, чтобы унести в свою комнату Абигейл, куклу, что ей подарили. Проходя мимо гостевой комнаты, она услышала, как кто-то пыхтит: «Маленькая дрянь, малолетняя грязная дрянь, паршивая шлюшка, дрянь, дрянь… я покажу тебе, кто тут главный… я никому не позволю над собой смеяться… никому, никому…»

Оборотень со свиной головой. Он прижимал кого-то к полу и все время повторял:

– Малолетняя дрянь, грязная, похотливая малолетняя дрянь.

Он издавал что-то вроде захлебывающегося рыка-визга, похрюкивал, его глаза блестели. Он нависал над своей жертвой, душил ее пальцами, а она хрипела, всхлипывая, глотая слезы: «Пожалуйста, не надо. Я не хочу… не надо… пожалуйста, не надо больше… пожалуйста, отпустите. Мне больно. Я никому не скажу, только отпустите…»

Тогда, будучи ребенком, Марьяна не поняла, что делал Оборотень со своей жертвой. Понимала только, что это что-то страшное, недопустимое, нечеловеческое.

Марьяна не разглядела ее лица и не узнала голоса, ведь жертва не говорила, а хрипела. А Оборотень все больше подминал ее под себя.

Марьяна до сих пор помнила его страшный взгляд, когда он заметил ее, в ужасе замершую в дверном проеме.

Свиная голова повернулась в ее сторону. Оборотень зарычал и кинулся на нее. Прижал к дверному косяку и зашептал в лицо, сдавив шею горячими влажными пальцами:

– Ну что, дрянь? Хочешь, чтобы я сделал это и с тобой? Я знаю… о-о, уж я-то знаю, что ты пришла не просто так… дай мне тебя потрогать, деточка… скорее…

Марьяна уже ничего не осознавала.

Перед глазами возникли желтоватые свиные глаза – и она начала задыхаться, заходясь икотой. И этот запах… запах Оборотня, этот мерзкий кисло-сладкий запах, она запомнила на всю жизнь. От него пахло кошачьей мочой и попкорном.

И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы из гостиной на первом этаже Марьяну не позвал отец. Оборотень мгновенно оставил ее, онемевшую от шока и страха, выбил окно ногой и исчез в темноте.

На полу осталось лежать бездыханное тело его жертвы в разодранном розовом платье принцессы. Через несколько долгих секунд Марьяна узнала в ней приглашенную на день рождения девочку из детского сада, Лиду Ларионову.

Она не успела помочь Лиде.