Роковая блондинка

Когда такси остановилось перед театром, я заметила какое-то движение. Очень полная женщина с длинными и сальными рыжими волосами, в очках с толстыми стеклами (стиль крутой девчонки из небогатого района) закрывала бутылку пепси, оставленную на маленьком столике, видимо, во время антракта. Я толкнула дверь, и на этот раз она отворилась.

– Что вам? – хрипло спросила женщина. – Касса закрыта.

– Мне всего лишь нужно кое-что узнать. Я Бейли Уэггинс. Меня интересует одна пьеса, которая шла у вас около года назад.

– Я член труппы – может, я смогу вам помочь? Меня зовут Натали.

– «Укрощение строптивой», – сказала я. – Я хочу знать, в каком составе она шла.

Натали прищурилась, а потом кивком указала налево:

– Мы ставили ее в конце зимы. Афиша где-то там на стене.

Она снова занялась уборкой, ссыпая печенье с бумажных тарелочек в пластиковую коробку, а я пересекла маленькое фойе – довольно убогое, заставленное потрепанными креслами и выщербленными столиками.

Судя по афишам в дешевых рамках, репертуар театра представлял собой довольно хаотичную смесь: классика («Юлий Цезарь», «Все хорошо, что хорошо кончается»), модерн («Антигона», «Шесть персонажей в поисках автора») и множество современных пьес неизвестных мне авторов, под дурацкими названиями типа «Черный день» и «Как наши сердца».

Я быстро нашла нужную афишу. В то время как другие пестрели рисунками или фотографиями, эта была довольно простая – рамка и текст в елизаветинском стиле. Я быстро отыскала Петруччио и провела взглядом по строчке. На противоположной стороне листа стояло «Том Фейн». Мне показалось, что он еще жив, и меня охватила неимоверная скорбь. Я нашла Катарину и, прочитав имя актрисы, раскрыла рот, словно кто-то крепко схватил меня за шею. Эту роль исполняла Блисс. Пьеса шла в минувшем феврале, состоялось десять представлений. Может, Блисс и была тем таинственным гостем, приехавшим в Анды? Возможно, Том процитировал строчку из роли, потому что к нему в тот день заявилась Катарина собственной персоной?

– Все в порядке? – спросила Натали.

– Вы знали Тома Фейна?

– Конечно, – мрачно отозвалась та. – Мы все его знали, он играл в нашем театре.

– Я расследую его убийство. Может, вы расскажете что-нибудь?

Мне, конечно, хотелось побеседовать о Блисс, но я подумала, что разумнее будет не заговаривать об этом с членом труппы.

– Этот парень был таким милым. Единственный актер из всех, кого я знаю, который говорил не только о себе. А почему вас так интересует «Укрощение строптивой»? Какая здесь связь?

– Я просто отслеживаю все возможные зацепки. Он дружил с кем-нибудь из здешних актеров?

Натали непонятно зачем сняла очки и повертела их, рассматривая стекла. Без них ее глаза казались гораздо меньше.

– У него были приятели, – вспомнила Она, возвращая очки на место. – И он встречался с Блисс Хэммел – девушкой, которая играла Катарину. Когда Том погиб, она чуть с ума не сошла – неудивительно.

Я замерла.

– А, так Блисс здесь? – спросила я как можно спокойнее, но собственный голос показался мне сдавленным – точь-в-точь как приглушенные раскаты хохота, доносящиеся из недр театра. Мысли бешено завертелись. – А я думала, она в Майами.

– Блисс ненадолго ездила на юг – ей дали роль в каком-то фильме. Но она вернулась, когда узнала о случившемся.

– Вы с ней говорили?

– Она приходила вчера. Блисс хочет играть. Думает, это поможет ей избавиться от стресса.

– Она хорошая актриса? – спросила я.

– Блисс? Великолепная. Проблема в том, что она просто помешанная. Ей не удается сделать карьеру не из-за недостатка таланта, а из-за того, что она не понимает: тебе жалуют титул звезды, когда ты действительно ею становишься.

– Так она снова здесь появится?

– Да, но не знаю, когда именно.

– Она высокая? – поинтересовалась я, вспомнив свою загадочную гостью.

– Высокая? – переспросила Натали; судя по тону, ее терпение заметно истощилось. – Да уж. Метр семьдесят пять. – Она взглянула на часы и сгребла в охапку несколько пустых бутылок из-под минералки. – Мне пора заканчивать. Что-нибудь еще?

– Номер ее телефона, – почти не надеясь на успех, сказала я и изобразила улыбку. – Я бы очень хотела с ней связаться – может, Блисс что-нибудь знает.

– Поговорите с менеджером. Он будет у себя завтра. – Натали продиктовала номер, который я торопливо записала.

– Вижу, вам некогда, но, пожалуйста, еще один вопрос, – умоляюще сказала я. – Есть здесь где-нибудь групповой снимок актеров, занятых в «Укрощении строптивой»?

– Вон там. – Натали указала на противоположную стену.

Я поспешила туда. Том стоял точно по центру (волосы у него тогда были совсем короткие), а рядом с ним – женщина с густыми черными локонами.

– Это Блисс? – спросила я. – С черными волосами?

– Да. На самом деле она выглядит несколько иначе. Блисс – блондинка, но она умеет подбирать парики.

Да уж, не сомневаюсь!

Выйдя на улицу, я обнаружила, что дождь льет как из ведра. Спрятавшись под навесом, я позвонила Красавчику.

– А вот и ты, – отозвался он. – Я уже забеспокоился.

– Еще одно открытие, – шепнула я. – Расскажу, когда увидимся.

– Можешь приехать сейчас? Я хочу услышать все.