Роковая блондинка

— Здесь страшный ливень. Мне придется сначала заехать на такси домой, а потом добираться до тебя. На это уйдет уйма времени.

— Может, я приду сам? Тогда тебе придется сделать только один конец.

Я поблагодарила его за предложение и зашлепала по Пятой авеню. По улице, разбрызгивая из-под колес воду, с шумом пронеслось такси, но как только я ступила на проезжую часть, в нескольких шагах впереди меня появился еще один желающий и поднял руку. Прошло пятнадцать минут, прежде чем мне удалось остановить машину. К тому времени как я забралась на заднее сиденье, я вымокла до костей.

Мокрая и дрожащая, я думала лишь об одном: о Блисс. Актриса, и по слухам — блестящая. Теперь я поняла, что за ощущение все это время будоражило меня: все, что я прочитала в Интернете о преследователях, смещалось в моем подсознании с открытками и записками, которые Блисс отправляла Тому. Хотя теоретически ее действия не противоречили поведению среднестатистической энергичной девушки, которая, оказавшись за бортом, совершает отчаянные усилия, чтобы удерживаться на плаву, но вместе с тем они заставляли видеть за ними некую навязчивую идею. Возможно, Блисс вообще не летала в Майами. Она могла знать о существовании дома в Андах и приехать туда в субботу вечером. Том, не зная, насколько она опасна, счел ее приезд всего лишь досадным неудобством. Возможно, он окликнул ее из окна, когда она вышла из машины, и сказал, что красит ванную. Может, на тот момент Блисс не собиралась его убивать, а лишь хотела продемонстрировать готовность. Он не поддался — и она в бешенстве набросилась на него.

Но зачем убивать Локет? Вероятно, она видела, как Локет уезжала из Анд, и, когда представилась такая возможность, решила убрать и ее тоже. Или же заподозрила, что Локет что-то известно о гибели Тома. Но как она об этом пронюхала?

Вылезая из такси под дождь, я беспокойно оглядела улицу возле дома. Надо быть сумасшедшим, чтобы болтаться в такую погоду, но тот, кто проник в мою квартиру, будь то Блисс или кто-то другой, без сомнения, псих, и я боялась, что визит может повториться.

Еще не успев снять промокшую одежду, я снова обыскала всю квартиру, заглянув и под кровать, и в шкаф, — возможно, я слегка хватила через край, но была уверена, что если не сделаю этого, то не буду чувствовать себя в безопасности. Квартира выглядела как всегда — по крайней мере никаких ножей. Переодевшись в сухие джинсы и сви-, тер и вскипятив чай, я схватила блокнот и лихорадочно сделала несколько заметок. Следует ли мне немедленно обратиться в полицию? Вряд ли они захотят допросить Блисс исключительно на основании моих подозрений. Пачка манерных открыток, подписанных экзальтированной девицей, еще не означает, что писавшая их — опасный преступник. Цитату из Шекспира тоже трудно к чему-либо привязать. Поскольку Том любил цитировать английского драматурга, адресовать эту строчку он мог любому, с кем ему предстоял неприятный разговор, а вовсе не обязательно партнеру по спектаклю. Мне нужно было собрать побольше информации, прежде чем обращаться к Уиндгейту со своей теорией.

Если Блисс собирается приехать в театр на Тринадцатой улице, у меня появится великолепная возможность увидеться с ней тет-а-тет и вызвать ее на разговор. Но чтобы выяснить, когда именно она туда заглянет, нужно действовать деликатно — иначе ей могут сообщить, что я навожу справки. Если Блисс действительно убийца, я ее спугну.

Ее злополучная соседка по комнате, Терри, — вот кто мне нужен. Если Блисс вернулась в Нью-Йорк, она могла позвонить ей и сообщить о своем нынешнем местонахождении. Я набрала номер Терри, и она взяла трубку после третьего гудка; голос у нее был сонный.

— Простите, что беспокою, — сказала я. — Это опять Бейли Уэггинс.

— Я только что заснула. А завтра у меня важная презентация.

— Простите еще раз, но это очень важно.

— На самом деле я и сама собиралась позвонить, но куда-то сунула ту бумажку, на которой был записан ваш телефон. Блисс вернулась.

— Вы с ней говорили?! — воскликнула я.

— Да, она мне звонила. И клялась заплатить все, что должна. Если верить ей, она неплохо заработала на съемках.

— Она снова собирается к вам переехать?

— Нет. И не сказала мне, где остановилась. Даже не оставила телефон.

Черт!

— Она знает о Томе?

— Я ей рассказала. Она уже от кого-то слышала. Так странно — Блисс сказала лишь, что ей очень жаль, но на самом деле он был не таким уж приятным человеком.

— Не знаете, чем она теперь собирается заняться?

— Съемки у нее закончились. Она вроде бы хочет вернуться в театр. — Терри произнесла это слово с особой издевкой. — Говорит, в будущем году, того и гляди, станет ведущей актрисой.

— Она, случайно, не поделилась своими планами? Не сказала, что будет делать в течение следующих двух-трех недель? Ходить на прослушивания, например.

— Думаю, она будет работать в том же театре, что и раньше. Где-то в пригороде. Я знаю, она собирается туда завтра вечером. Еще она сказала, что потом заедет ко мне и заберет вещи. Я предупредила, пусть захватит с собой чек — на всю сумму, которую она мне должна.