Роковая долька

Дядюшка Дрю покачал головой.

— Похоже, что Волдеморт многое почерпнул в вашей фамильной библиотеке, — сказал он, — иначе как бы ваш сын догадался о сути артефакта? А если бы не догадался, то зачем забирать его из тайника и приказывать эльфу уничтожать? И эта страшная смерть так похожа на наказание самого себя.

— Зачем он так? — спросила Вальбурга. — Ну зачем? Почему не пришел ко мне? К отцу?

— Надо уничтожить эту гадость! — сказал Сириус.

— Вряд ли у нас это получится, — покачал головой дядюшка Дрю.

— И медальон самого Слизерина жалко, — вздохнул Люциус. — Может и его в Отдел Тайн отдать? А потом в Хогвартс. Надеюсь, кузен моей жены возражать не будет.

— Забирайте, — кивнул Сириус. — Видеть эту гадость не могу.

Медальон тоже отправился в Отдел Тайн.

— Том, — сказала МакГоннагал, — и как у тебя только рука поднялась? Признавайся сразу: что ты еще испортил?

Волдеморт фыркнул.

— Медальон Слизерина — мое законное наследство. Как и кольцо Певерелов. Имею право делать с ними, что захочу.

— Еще и кольцо? — покачала головой МакГоннагал. — Вот как тебе не стыдно! А диадема тоже твоя собственность? Кстати, чаша Хаффлпафф тоже пропала.

— А это по праву сильного, — нагло ответил Волдеморт, — и умного.

— Минни, — позвал Дамблдор, — а ты отдала мантию–невидимку Гарри?

— Я ее мистеру Гендельквисту отдала, — ответила МакГоннагал, — они с Гарри договорились, что мантию положат в сейф до совершеннолетия мальчика. Нечего из артефакта игрушку делать. Гарри хорошо учится, ни к чему его провоцировать на нарушения дисциплины.

Дамблдор обиженно засопел. МакГоннагал пожала плечами.

— Радуйся, что Сириус не узнал, что ты у его друга такую ценную вещь позаимствовал, — сказала она, — он ужасно расстроен смертью брата. Если еще и это наложится, я за целостность вашего портрета не поручусь.

— Э, — возмутился Волдеморт, — вы поаккуратнее с картиной. Тут, между прочим, еще и я живу.

МакГоннагал поджала губы. Честно говоря, иногда ей очень хотелось позаимствовать у Снейпа бутылек волшебного растворителя и решить вопрос радикально. Хотя на Волдеморта это могло и не подействовать. Учитывая крестражи. Мерлин знает, что такое! Такие замечательные вещи. Вдруг и чаша Хаффлпафф найдется?

— Том, — сказала она, — надеюсь, ты согласен завещать медальон Хогвартсу? Это было бы так мило с твоей стороны. Мы бы сделали соответствующую табличку в Зале Славы.

— Завещать? — возмущенно переспросил Волдеморт. — Я же еще не умер!

МакГоннагал вздохнула.

— Ну хорошо, передать в дар. Воспользоваться ты все равно не сможешь.

Волдеморт отвернулся.

* * *

На другой день в кабинет директора пришли дядюшка Дрю, Фламмель и Гарри.

— Что–то случилось? — спросила МакГоннагал.

— Даже не знаю, как и сказать, — ответил дядюшка Дрю. — Мы к портрету.

— Что еще натворили? — строго спросила директриса Хогвартса у Дамблдора и Волдеморта.

— А чего сразу я?! — возмутился бывший Темный Лорд. — Может, они посоветоваться хотят.

— Скажем так, у нас несколько вопросов. Гарри?

Мальчик подошел к портрету.

— Ну как? — спросил дядюшка Дрю.

— Болит, — ответил Гарри, касаясь своего шрама, — такая пульсирующая боль.

Фламмель покачал головой.

— Да что случилось? — забеспокоилась МакГоннагал. — Что с Гарри?

— Скажите, мистер Риддл, — обратился к Волдеморту дядюшка Дрю, — вы в доме Поттеров никакого ритуала не проводили?

— А что? — насторожился Волдеморт.

— А то, — ответил Фламмель, — в мальчике определенно присутствует чужеродная сущность. А учитывая, что у него болит шрам при виде вас или ваших крестражей…

Дамблдор сделал вид, что очень заинтересован недоигранной партией на шахматной доске. Волдеморт обалдело переводил взгляд с Гарри на остальных.

— Том… — потрясенно проговорила МакГоннагал, — а ЭТО тебе зачем?

— Я ничего не делал! — возмутился Волдеморт. — Чего как какая гадость, так сразу я?!

— Нечего было другие гадости делать, — назидательно проговорила Деллис Дервент.

— Послушайте, молодой человек! — возмущенно проговорил Финеас Найджелус Блэк. — Вы что, не понимаете? Вы так надругались над собственной душой, что стали терять ее осколки, даже не замечая этого.

— Что?! — переспросил Волдеморт. — То есть…

— То есть у нас еще один крестраж, — ответил Фламмель, — на этот раз в ребенке.

— И что теперь с этим делать? — МакГоннагал растерянно погладила Гарри по голове.

— Есть один ритуал, — ответил Фламмель, — он относится к запрещенным. Но это единственный шанс спасти Гарри, не причиняя ему вреда. В министерстве нам пойдут навстречу, разрешение будет. Собственно, мы хотели только уточнить.

— А что за ритуал? — спросила МакГоннагал. — Он очень опасный?

— Это ритуал поглощения, — ответил Фламмель, — при правильном проведении все будет хорошо. Но вот Гарри окажется… как бы это помягче выразиться… наследником этого господина. Это что–то вроде усыновления.

— Что?! — возмутился Волдеморт.

— Можно подумать, мне это нравится, — с обидой проговорил Гарри, — вы моих маму и папу убили.