Роковая красавица Наталья Гончарова

«…Мой муж может извлечь выгоды из своего положения командира полка. Эти выгоды состоят, правда, в великолепной квартире, которую еще нужно прилично обставить на свои средства, отопить, и платить жалованье прислуге 6000. И это вынужденное высокое положение непрочно, оно зависит целиком от удовольствия или неудовольствия его величества, который в последнем случае может не сегодня, так завтра всего его лишить. Следственно, не очень великодушно со стороны моей семьи бросить меня со всеми детьми на шею мужа. Три тысячи не могут разорить мать, а нехватка этой суммы, уверяю тебя, очень чувствительна для нашего хозяйства. Я рассчитываю на твое влияние на ее характер, так как ты единственный в семье можешь добиться от нее справедливости, а я не осмеливаюсь хоть что-нибудь требовать, это значило бы навлечь на себя ее гнев. Строганову удалось с помощью писем получить 1000 рублей за сентябрь; к ним было приложено письмо, в котором ему дали понять, что в дальнейшем на нее не должно рассчитывать. Эти намеки она, кажется, хочет осуществить, так как вот уже апрель, а январские деньги за квартал не поступают, и мы накануне мая, который, я предвижу, также не оправдает мои ожидания. Бога ради, сладь это дело с нею и добейся для меня этого единственного дохода, потому что ты хорошо знаешь, что у меня ничего нет, кроме капитала в 30.000, который находится в руках у Строганова. Надеюсь только на тебя, не откажи в подобных обстоятельствах в помощи и опоре…».

Наталья Николаевна снова добивается помощи от матери. От капитала в 50 тысяч осталось только 30, очевидно, 20 было истрачено на образование детей: в 1843 году она писала, что придется для этой цели затронуть капитал. Почему Наталья Николаевна говорит о непрочности положения Ланского, не знаем, но, видимо, какие-то основания у нее к тому были.

После смерти Сергея Львовича в 1848 году начался раздел между наследниками. О нем иногда упоминается в письмах Натальи Николаевны 1849 года. Раздел тянулся очень долго, и только в 1851 году был оформлен юридически: сыновья получили в Нижегородской губернии Кистенево и Львовку, а дочерям определили денежную компенсацию, которую обязывались выплатить братья Александр и Григорий. Но все это в будущем, а в 1849 году приходится наводить жесткую экономию. Наталья Николаевна шьет сама домашние платья себе и Александре Николаевне, перешивает из старого пальто для своей маленькой дочери. Вечерами экономят свет; все собираются в одной комнате, кто-нибудь читает вслух, остальные рукодельничают. Как мы увидим дальше, приходилось отказывать детям в таких удовольствиях, как билеты в парк, на представление.

Подавляющее большинство писем Натальи Николаевны из архива Араповой относится к лету 1849 года, когда Ланской долго находился в Прибалтике и переписка была особенно интенсивной. Этим летом семья жила на Каменном Острове. В начале прошлого столетия на земле графа Строганова был разбит великолепный сад и построено большое здание искусственных минеральных вод, где в огромном зале часто бывали концерты известного в то время оркестра Ивана Гунгля, пел цыганский хор, выступали фокусники и гимнасты. Публика очень охотно посещала эти вечера. Аристократия приезжала в своих экипажах и каталась перед музыкальной эстрадой. Строгановский парк славился красотой, в нем были пруды, искусственные горки, в аллеях стояли мраморные статуи, была и специальная площадка для развлечения детей.

Строгановы и Местры жили недалеко от дачи Натальи Николаевны: с этими родственниками и она, и Александра Николаевна виделись постоянно, мы не раз уже встречали упоминание о них в письмах.

У сестер эти посещения тетушек назывались «нести службу при тетках». Графиня Юлия Павловна Строганова поддерживала родственные отношения с семьей Пушкиных и при жизни поэта. Он бывал у них в доме, часто встречались они и в свете. Юлия Павловна «почти безотлучно» находилась в квартире умиравшего Пушкина. По-видимому, она тепло относилась к племяннице и часто навещала ее и детей после смерти Пушкина, приглашала к себе. Наталья Николаевна, несомненно, была самой красивой женщиной на строгановских и местровских вечерах.

В долгие отлучки Ланского дети составляли единственную радость Натальи Николаевны. В письмах ее мы находим подробнейшие описания их характеров, занятий, развлечений. Дом Натальи Николаевны полон детьми, и своими и чужими. От брака с Ланским у нее было три дочери – Александра, Софья и Елизавета. Соня и Лиза редко упоминаются в письмах – они еще не выходили за пределы детской, но старшей, Александре, или, как ее звали в семье, Азе, было в описываемый период четыре года. Это – будущий автор воспоминаний о матери. Девочка, любимица отца, была взбалмошная, капризная. Можно предположить, что Наталья Николаевна со свойственной ей деликатностью опасалась, как бы Ланской не упрекнул ее в том, что она относится к Азе строже, чем к детям от первого брака, и потому тоже баловала ее. «Это мой поздний ребенок, я это чувствую, и при всем том – мой тиран», – писала Наталья Николаевна мужу.