Роковая молния

— Бог свидетель, я этого никогда не забуду, -сказал он и отдал честь знамени.

Эндрю вернулся к Меркурию, забрался в седло и ускакал навстречу продолжающейся битве. Лейтенант остался в одиночестве. Он долго еще стоял неподвижно и смотрел на знамя, как будто видел его впервые.

Согнувшись почти вдвое, он выбрался из окопа; горло пересохло до такой степени, что Пэт боялся задохнуться. Слева прозвучали мушкетные выстрелы, но он едва обратил на них внимание. У его ног лежал труп мерка, а рядом с ним валялся мех. в котором еще сохранилось немного воды. Пэт поднял мех, нашел обломок штыка и срезал завязки на горловине.

— Ради Кесуса, сэр, воды.

Пэт оглянулся. В просветах между клубами дыма он увидел пожилого седого солдата. Старик присел у лафета орудия, из многочисленных ран сочилась кровь. Пэт вздохнул, подошел к раненому и поднес мех с водой к его губам. Капли, стекавшие по подбородку, оставляли белые дорожки на покрытом копотью лице. Солдат напился и благодарно кивнул Рядом лежал |еще один солдат из римской дивизии 4-го корпуса. Из его груди торчал обломок стрелы, и солдат не мог произнести ни слова, но глаза молили о капле воды. Пэт опустился на колени, приподнял ему голову и отдал остатки воды.

Снова раздались беспорядочные выстрелы, Пэт прислушался. Звук доносился с востока. Сквозь пелену дыма он смог разглядеть несколько верховых мерков. Один из всадников упал, лошадь заржала и понеслась прочь; остальные воины продолжали скакать к реке.

Невозможно было определить, что происходит вокруг. Пэт видел только, что солнце уже клонилось к западу, его красный диск едва просвечивал сквозь густой дым и тучи пыли, поднятые над полем боя. Он не знал даже, что происходит в двадцати ярдах от его батареи, находятся ли окопы под контролем людей, или мерки уже прорвали оборону. Горсточка уцелевших солдат обороняла укрепленный пункт, битва распалась на беспорядочные схватки.

Над головой снова просвистели пули, из-за дымовой завесы в окоп прыгнул раненный в бок мерк, надеясь укрыться от преследователей. Он ошалело огляделся, внезапно осознав, что оказался среди скотов. Люди от удивления замерли неподвижно, но через секунду с криками бросились на одинокого врага и штыками сбросили его с бруствера.

Пэт с растущим отвращением наблюдал за этой сценой, ему вспомнился подросток-мерк, убитый ранним утром. Люди, не в силах сдержать ярость, все еще продолжали наносить удары по уже мертвому телу.

Безумное избиение все продолжалось, и Пэт отвернулся, посмотрев на запад. Только теперь он понял слова Библии об остановившемся над Иерихоном солнце.

Вдруг он услышал чей-то хриплый возглас, повернул голову и разглядел неясные фигуры. Люди! Следом из тумана появился флаг. — 3-й корпус! Это 3-й корпус!

Последние меркские пехотинцы. зажатые между двух огней, бежали к реке. Солдаты 4-го корпуса выскакивали из окопов и добивали раненых врагов штыками. Пэт поднялся на бруствер и молча смотрел на проходящих солдат. Ряды 3-го корпуса сильно поредели, многие были ранены, но все еще оставались в строю.

— Размещайтесь здесь, в окопах, — попытался крикнуть Пэт, но смог издать только шепот.

Пэт нетерпеливо пробежал вдоль строя солдат. Он несколько раз наступил на лежащие тела, так густо они покрывали землю. В тумане показалась фигура одинокого всадника.

— Григорий!

Русский солдат обернулся, подъехал к Пэту и отдал честь.

— Слава Кесусу, — вздохнул он. — Мы считали, что из 4-го корпуса никого не осталось.

— Вы ошиблись совсем немного. Часть окопов оставалась в наших руках даже после прорыва. А где Михаил?

— Убит, — ответил Григорий. — Он погиб в первые моменты битвы. Похоже, я теперь командую корпусом.

— У тебя неплохо получается, парень. Григорий улыбнулся.

— Как много времени прошло с тех пор, когда мы ставили Шекспира! Пэт кивнул.

— Адская битва, — произнес Григорий, еще не до конца успокоившись после боя. — Дивизия Шнайда прикрывала нас справа, Готорн со своими людьми был слева. Мы загнали этих ублюдков в котел и перекрестным огнем уничтожили почти всех. Они шли так плотно, что промахнуться было невозможно.

— У тебя есть что-нибудь попить? — прошептал Пэт. Молодой офицер достал из-за пазухи флягу и протянул Пэту.

— Я не об этом. Просто воды, если можно. Григорий отстегнул от седла другую флягу, подал Пэту. Артиллерист запрокинул голову и набрал в рот воды. Некоторое время он не мог сделать ни глотка, настолько его горло сжалось от пороховой копоти и пыли.

— Слава Богу, — воскликнул он, чувствуя, что сможет пережить по крайней мере еще один день.

Тамука, онемев от ярости, мерил шагами площадку на вершине холма. После поражения у Орки, уже на протяжении целого оборота, не было ни одного случая, чтобы наступление мерков потерпело неудачу. Из-за клубов дыма и пыли противоположный берег невозможно было рассмотреть. Но и так ясно, что атака захлебнулась. Мимо него в тыл шел постоянный поток воинов, большинство из них были ранены, все подразделения смешались. Никаких победных кличей, никакой похвальбы своими подвигами.

Невероятно, но это была правда.

— А ты думал, будет легко?