Роковая музыка

— Господину Достаблю это определенно не понравится, — сказал Асфальт, когда телега вылетела на тракт.

— В… любую… минуту, — повторил Достабль.

— Я тоже так думаю, — согласился Крэш. — Потому что уже слышен топот ног.

Сквозь аплодисменты явно прорывался звук глухих, тяжелых ударов.

— Погоди, — сказал Достабль. — Они все рассчитали точно.Никаких проблем. Аргх!

— Сигару полагается вставлять в рот другим концом, господин Достабль, — подсказал Крэш.

Восковая луна освещала Щеботанский тракт.

— Как вы узнали, что я приготовил телегу? — спросил Золто, когда все немного отдышались.

— Я не знал, — признался Бадди.

— Но ты же первый бежал!

— Да!

— Почему?

— Просто… было… пора.

— А зачем тебе вдруг понадобилось в Щеботан? — поинтересовался Утес.

— Я… я ведь смогу купить там плавучий дом? — спросил Бадди. — Да, я давно хотел плавучий дом.

Золто бросил взгляд на гитару. Что-то было не так. Не может все так просто закончиться… Не могли они так просто уйти…

Он покачал головой. Они уже далеко от города, что может случиться?

— Господину Достаблю это совсем не понравится, — снова заныл Асфальт.

— Заткнись, а? — рявкнул Золто. — Ну что, что ему, по-твоему, не понравится?

— Во-первых… — протянул Асфальт. — И, наверное, в самых главных… Больше всего ему не понравится… что мы забрали все деньги…

Утес пошарил под сиденьем. Раздался глухой звон — так звенит золото, которого много и которое очень удобно устроилось.

Сцена содрогалась от топота тысяч и тысяч ног. Уже были слышны недовольные крики.

Достабль повернулся к Крэшу и ужасно осклабился.

— Слушай, мне пришла в голову превосходнаямысль, — сказал он.

Крошечный силуэт бежал по улице, ведущей от реки. Впереди, в сумерках, мерцали огни сцены.

Аркканцлер толкнул локтем Думминга и взмахнул посохом.

— А теперь, — сказал он, — если в реальности возникнет внезапная прореха и из нее полезут ужасные вопящие Твари, мы обязаны будем… — Он почесал затылок. — Как там выражается декан? Надраить им уши?

— Гм, аркканцлер, декан выражается несколько покруче. Обычно он говорит о заднице, — поправил его Думминг.

Чудакулли уставился на пустую сцену.

— Кстати о задницах, — вспомнил он.

Четверо членов «Рок-Группы» смотрели на залитую лунным светом долину Сто. Первым заговорил Утес:

— Сколько?

— Чуть меньше пяти тысяч долларов…

— ПЯТИ ТЫСЯЧ ДОЛ…

Утес быстро зажал Золто рот огромной ладонью.

— И как так случилось? — спросил Утес, с трудом удерживая извивающегося гнома.

— ММФ ММФММФ М МФММФ!

— Я немного растерялся. И все перепутал, — развел руками Асфальт. — Извините.

— Пожалуй, убежать нам не удастся, — сказал Утес. — С такими деньгами нам даже в другой жизни не скрыться.

— Я честно пытался все рассказать, — простонал Асфальт. — А может… у нас получится их вернуть?

— ММФ ММФ ММФ?

— Каким образом?

— ММФ ММФ ММФ?

— Золто, — промолвил Утес как можно более рассудительным тоном. — Сейчас я уберу ладонь. И ты не будешь кричать. Понял?

— Ммф.

— Договорились.

—  ВЕРНУТЬ?ПЯТЬ ТЫСЯЧ ДОЛ…ммфмм-фммф.

— Полагаю, часть денег по праву принадлежит нам, — пожал плечами Утес и сжал гнома еще сильнее.

— Ммф!

— Лично я ни разу не получал зарплату, — припомнил Асфальт.

— Поехали в Щеботан, — настойчиво заявил Бадди. — Там возьмем то, что… наше, а остальное пошлем Достаблю.

Утес задумчиво почесал подбородок свободной рукой.

— Часть денег принадлежит Хризопразу, — сообщил Асфальт. — Господин Достабль занял у него деньги на организацию Фестиваля.

— Вот от кого нам точно не скрыться, — покачал головой Утес. — Разве что мы доберемся до самого Края и бросимся оттуда вниз. Хотя и это вряд ли поможет…

— Но мы ведь можем… все объяснить, верно? — предположил Асфальт.

У них перед глазами возникла блестящая мраморная голова Хризопраза.

— Ммф.

— Нет.

— Тогда в Щеботан, — подвел итог Бадди.

Алмазные зубы Утеса ярко блестели в лунном свете.

— Мне показалось… — сказал тролль. — Показалось, будто я что-то услышал… Словно сбруя зазвенела…

Нищие-невидимки потянулись прочь из парка. Запах Старикашки Рона ненадолго задержался, так как очень любил музыку. А господин Скребок по-прежнему стоял неподвижно.

— У нас почти двадцать сосисок, — сообщил Арнольд Косой.

Генри-Гроб закашлялся так, словно у кашля был собственный скелет.

— Разрази их гром! — воскликнул Старикашка Рон. — Придумали шпионить за мной лучами?!

Что-то пронеслось по натоптанной тропинке к господину Скребку, взлетело по его балахону и схватилось обеими лапками за капюшон.

Раздался глухой стук от удара двух черепов.

Господин Скребок попятился.

— ПИСК!

Господин Скребок заморгал и сел на землю. Нищие уставились на крошечную фигурку, подпрыгивающую на булыжниках. Нищие сами были невидимыми по своей природе, поэтому замечали то, чего не видели другие люди или, как в случае с Старикашкой Роном, любой глаз.

— Это — крыса, — удивился Человек-Утка.

— Проклятье… — пробубнил Старикашка Рон.

Крыса бегала кругами на задних лапках и что-то громко пищала. Господин Скребок снова мигнул… а потом Смерть встал на ноги.

— Я ДОЛЖЕН ВАС ОСТАВИТЬ, — сказал он.

— ПИСК!