Роковая награда

Рябинин вынул портсигар и протянул Мишке. Тот с достоинством принял папиросу, закурил и произнес:

– Змей всем известен: беспризорной братве, ворам и даже налетчикам. Я – фигура!

– Да ну! – усмехнулся Андрей.

– Натурально! Я знаком с самим Гимназистом. Никто его не видал, кроме меня!

Рябинин вспомнил о налетчике-фантоме, и ему стало интересно:

– Говорят, застрелили твоего Гимназиста.

– Брехня. Его никто не одолеет. Он был и будет. Всегда! – безапелляционно отрезал Змей.

Андрей не нашелся, что ответить, и спросил:

– Как же ты его узнал, ежели не секрет?

– Почему секрет? Нет никакого секрета. Я его спас.

– Ты?

– Натурально, я. Прошлым летом он утекал от оперов после гранта и схоронился в подвале, где я обитал в то время. Накинулся на меня, хотел кокнуть, но я увидал, что он ранен, и предложил помощь.

– Так его ранили?

Змей указал пальцем себе на грудь:

– Подранили малость. Пуля скользнула по ребру, локш [84]. Разве шрамик и остался от сих до сих, – он провел рукой по левому боку. – Я бинтов нарвал из его исподней, перевязал, он и ушел.

– Выходит, ты теперь с Гимназистом за руку здороваешься? – засмеялся Андрей.

– Куда хватил! Кто с ним, да за руку – тому долго не жить. Я и сам-то его толком не разглядел – он все верхозу [85] закрывал, да и сидели мы в потемках.

– И все же ты – важная персона, – улыбнулся Андрей.

– А как же! – задрал нос Змей.

– Гимназист тебя наверняка отблагодарил.

– Было… Сыскал меня Фрол, его главный поддужный[86] , видный уркач [87], спрашивал: «Что хочешь?» А мне ничего не надо, я гордый. Ответствовал ему: пусть, мол, за Гимназистом должок останется. Он и ушел, Фрол этот, – с ленивым куражом ответил Змей. Вдруг он сощурился и спросил. – Теперь, когда ты меня узнал, так небось жалеешь, что не взял вместо Катьки? Улов у вас был бы знатный!

– Не взял я тебя не потому, что не знал, кто ты, а потому, что мне понравился твой поступок, – пожал плечами Рябинин.

– Что Катьку не отдал?

– Да. Я, видишь ли, хоть и красный, но офицер и в вопросах чести разбираюсь.

– С честью у нас все в ажуре, – заверил Змей.

Его взгляд смягчился. Андрей отметил, что он симпатичный: темные, с поволокой, глаза, приятное лицо и вьющиеся русые волосы. Змей почему-то напомнил ему любимого героя детских книг – Гекльберри Финна. Ах, как он мальчишкой мечтал походить на славного Гекльберри! И вот он перед ним, его детский кумир, – покуривает в рваном кресле, нога на ногу, под клетчатой рубахой – зеленая тряпица, повязанная шейным платком. Андрею стало тепло и уютно в каюте Змея. Он посмотрел на Катю – девочка уже успокоилась и согрелась.

– Катерина, как я погляжу, твоя добрая знакомая.

– Моя девчонка, никому в обиду не дам, – объявил Змей.

– Прости за нескромность, Миша, который вам год? – справился Андрей.

– Мне – четырнадцать, Кате – тринадцать. А что?

– Ничего. Ты читал «Приключения Тома Сойера»? – неожиданно выпалил Андрей.

Змей нахмурился:

– Тома Соейра?.. Знакомое… Ну да, конечно! Отец мне читал, давно, когда мы жили в Екатеринодаре… – Его лицо стало задумчивым и грустным. – Тогда родичи еще были живы…

– Помнишь, в книге был некто Гекльберри Финн? – затаив дыхание, спросил Андрей.

– Гекльберри? Друг Тома, шпана! Фартовый парень!

– А ты похож на него, – с улыбкой сказал Андрей.

– Я солиднее, – не согласился Змей.

– Не сомневаюсь. Могу спросить еще?

– Валяй, раз уж разболтались, – благодушно разрешил Мишка.

– Змей, а Змей!

– Ну?

– А почему ты Змеем зовешься?

– Кликуха-то? Ха, Ужакин моя фамилия, оттого Змеем и кличут.

– А что ж не Ужом?

– За «ужа» можно и по морде схлопотать, натурально!

– Ясное дело, Змей посолиднее.

– Само собой.

– Отчего же ты, Змей, не работаешь… – продолжал было Андрей, но Мишка его перебил:

– На хрена мне ваша работа и ваши кукливые комсомольцы? Я – вольная птица, где хочу, там и летаю. Ловили меня не раз, отдавали в детдом и колонию, бубнили там про науки всякие и про ваш марксизм. А мне на все это наплевать. Скука… А ты что, помочь мне хочешь? Жалеешь меня? Так не канючь слезу, я – счастливый человек. У меня есть свобода, а у тебя нету. Ты вот в армии был, в начальниках ходишь, а ловить меня тебя заставили! Ведь понукают вами, натурально. Я уж лучше в беспризорных похожу; подрасту – в жиганы подамся, вот и заживу тогда франтом.

Андрею пришла в голову забавная мысль:

– Послушай, давай о тебе напишем, напечатаем в газете, и будешь ты – Знаменитый Змей!

– Че ж я, Чингачгук, что ли? В индейцев я уже наигрался.

– Не скажи, Миша, это тоже слава. У меня есть знакомый литератор, он сможет сочинить о тебе рассказ или поэму.

– Подумкать надо, – заважничал Змей.

– Подумай.

Андрей собрался уходить:

– Пора мне, наши забеспокоятся да и забредут сюда, – он пошел к двери. – Ежели понадоблюсь, заходи на «Ленинец», спроси Рябинина. Чем смогу – помогу.

– Спасибочки на добром слове, – отозвался Змей, и они простились.

* * *

Андрей спустился на берег и нос к носу столкнулся с Непециным.

– Он там? – указал на пароход оперуполномоченный.

– Кто? – разыгрывая недоумение, переспросил Рябинин.

– Твой беглец?