Роковая наследственность

– Хорошо, а если, не осознавая ошибки она будет следовать своим нынешним путём, то, что с ней может произойти?

– Опять-таки, утверждать не могу, но предположительно с ней может произойти тоже самое, что и с моей матерью.

– А именно? – очень настороженно спросил Дима.

– Обладая необыкновенной красотой и пользуясь повальным успехом у мужчин, она будет иметь от них всё что пожелает, устраивая таким образом свою жизнь.

– Ужас какой! Боже упаси! Послушай, бабуля, ты можешь мне рассказать всё, что тебе известно о твоей матери?

– Ты читаешь мои мысли, внук. Прежде чем дать совет, я должна, я просто обязана наконец то рассказать всё то, что скрывала много лет. Иначе не понять, откуда чего взялось.

Всё это время старинные напольные часы, стоящие в углу комнаты, громким боем отсчитывали время их разговора. Но только пробив одиннадцать раз, обратили на себя внимание хозяйки.

– Ну хорошо. А спать не хочешь? Посмотри на часы.

– Я не засну пока не узнаю твоей тайны и не услышу от тебя совета. Ты сама то, как себя чувствуешь, не устала? – внимательно посмотрев на Машу спросил Волжанов.

– Нет дорогой, я нисколько не устала, даже наоборот, чувствую прилив сил. Спросишь почему? Лет мне много, жалко время тратить на сон. Я пережила мужа и даже сына, чего врагу не пожелаю, – её голос задрожал от боли невосполнимой утраты, но совладав с собой она продолжила.

– Из друзей тоже никого не осталось на этом свете – а я живу. Значит не всё еще сделала. И не будет мне покоя ни здесь, ни там, если я не смогу тебе помочь.

После этой фразы, прозвучавшей очень убедительно, у Волжанова не осталось и капли сомнения в том, что его проблема будет решена.

–Только давай попьём чайку, правда самовар давно уж остыл. Ну ничего, поставим чайник. Как думаешь?

– С пребольшим удовольствием! – по-доброму широко улыбаясь ответил внук.

-–

Разлив чай по чашкам, Волжанов был готов слушать Машу, но она молчала. Лишь изредка поглядывая друг на друга, они пили чай в полной тишине. Чувствуя волнение бабули, он не посмел её торопить. Наконец, отодвинув от себя чашку, Маша сказала.

– Заморили червячка, теперь продолжим. Закутавшись в свою любимую шаль, она пересела в кресло у камина и глядя на огонь начала свой рассказ.

– Я говорила вам, что родилась, когда отец, якобы как политический находился в ссылке и что через два месяца после моего рождения мама умерла. Поэтому меня поместили в приют, где как круглая сирота я воспитывалась до шестнадцати лет. Так?

– Да, так.