Роковая одержимость

Поппи одобрительно вздохнула, когда я натянул одеяло ей на колени. Между нами было расстояние всего лишь в палец, и она была достаточно близко, чтобы я мог слышать запах ее опьяняющих духов. Поппи никак не отреагировала на близость. Следы обиды между нами испарились в аромате ее ванильно-лавандового геля для душа. Я был полностью поглощен ею. Мы смотрели фильм в уютной тишине, под крики ужаса и кровавые бани, проецируемые на экран. Я был невосприимчив ко всему, кроме нее.

Лунный свет освещал лицо Поппи, и я любовался ею, пользуясь преимуществом, пока она была слишком отвлечена жуткими убийствами, чтобы заметить это. Ее сосредоточенность на фильме, то, как ее спина оставалась прямой, едва уловимый аромат духов — все в этой девушке сводило меня с ума. Моя ладонь коснулась ее, и от этого прикосновения по моей руке пробежал электрический разряд. Она почувствовала это и замерла, хотя ее внимание оставалось прикованным к экрану. Наше взаимное молчание тяжело висело в воздухе, мы оба понимали, что у этого плохо завуалированного фасада платонической дружбы нет ни единого шанса, как и у моего контроля.

Каждая клеточка моего существа предупреждала меня о том, что необходимо сбавить обороты. Инициирование физического контакта могло вызвать тревогу у той, кто все еще взвешивает риски и выгоды, но, безусловно, сорока пяти минут сдержанности было достаточно.

Подвинув ее, я сел сзади, устроив Поппи между своих ног. Аккуратно отведя ее волосы в сторону, чтобы обнажить уязвимый изгиб шеи, я играл с прядями. Другая моя рука обхватила ее спереди. Я погладил ее груди, большим пальцем обводя соски поверх свитера. Ее тело инстинктивно откликнулось на прикосновения, сердце яростно забилось под моими пальцами. Ритмичный барабан, наигрывающий эротическую мелодию. Я сунул руку под свитер, но Поппи перехватила ее.

Я застонал.

— Мне нужно чувствовать тебя, Поппи.

— Нет. Все слишком запутанно. Моя кузина может умереть с мыслью, что я предала ее, переспав с мужчиной, которого она любит. Она одержима тобой.

— Это очень плохо, потому что я одержим тобой, — выдохнул я.

Поппи покачала головой.

— Я не могу так с ней поступить.

Я знал, что Поппи не оставит без внимания влюбленность своей кузины. Было трудно пробиться сквозь ее преданность семье. Вместо того чтобы давить, я попытался успокоить её.

— Ты ничего не делаешь, это всё я. Наслаждайся моментом, не будучи в сговоре со мной. Позволь мне взять вину на себя, потому что ради тебя я готов на всё, Поппи. — Всепоглощающая жажда, которую могла утолить только она, взяла верх и я уткнулся носом в ее локоны. — Ты всегда так чертовски вкусно пахнешь.

Я поцеловал ее в шею, а затем провел губами по коже. Прохлада в воздухе смешалась с моим горячим языком, когда я облизывал и сосал ее шею. Ее губы приоткрылись, и Поппи охватила непроизвольная дрожь.

Я снова ухватился за край ее свитера.

— Я сниму его, ладно?

На этот раз Поппи не стала возражать, и я стянул свитер через ее голову. Моя рука вернулась к груди, оттягивая чашечки бюстгальтера, чтобы обнажить грудь. Она сидела спиной ко мне, но я мог видеть их поверх ее плеч. Круглые и манящие груди свободно подпрыгнули, показывая под ними оголенный плоский живот, подтянутый после многочасовых пробежек.

Прежде чем она успела отреагировать, я погрузил два пальца ей в рот, надавливая на влажный язык. Затем так же быстро убрал их и обвел сосок. Поппи вздрогнула от холодного прикосновения, ее обнаженные соски затвердели, и я покатал их между пальцами. Другая моя рука скользнула мимо ее пупка вниз, к леггинсам.

Я развернул ее всем телом, толкнул на одеяло под нами и растянулся на ней. Нерешительность охватила ее, она снова оказалось между мной и Розой. В конце концов, Поппи повернулась лицом к экрану в качестве защитного механизма. Она приняла мое предложение оправдать себя, притворяясь, что этого не происходит.

Мои глаза с необузданной дикостью впивались ее тело. К счастью, Поппи смотрела в экран, поэтому не заметила животной похоти на моем лице. Я сосал ее соски, втягивая щеки, пока Поппи не начала задыхаться от нужды. Я продолжал лизать и сосать каждый сантиметр ее тела, а затем погрузил язык в ее пупок. Ни один кусочек ее кожи не остался без внимания.

Взявшись за пояс ее леггинсов, я медленно стянул их. Послышался ее прерывистый вздох, когда я проник внутрь, чтобы обвести край ее трусиков. Голова Поппи откинулась назад, когда я запустил пальцы в ее нижнее белье и обнаружил, что с нее капает.

Когда я попытался снять с нее трусики, она схватила меня за запястье.

— Не снимай.

Я оставил белье. Очевидно, что Поппи настояла на этом, чтобы создать иллюзию преданности. Вместо этого я опустился к киске, и мой язык провел по ее центру поверх черных трусиков.

— Черт, — зашипела Поппи. Блестящие глаза были прикованы к экрану, как будто, если она не наблюдала за происходящим, то не являлась моей сообщницей.

Трусики были покрыты темными пятнами, намокшие от ее возбуждения и моих усилий. Я продолжал облизывать влажную ткань до тех пор, пока Поппи не была готова кончить.