Роковая ошибка княгини (СИ)

– Разумеется, а я как раз пойду поприветствую господина Лебёдкина! С вашего позволения! – напоследок она послала Мишелю кокетливую улыбку и прошептала: – Учтите, я обижусь, если вы уйдёте прежде, чем объявят танцы! Сильно-сильно обижусь!

Мишель тихонько рассмеялся и сказал Савиновой, когда Элла ушла:

– Она само очарованье. – И уже серьёзнее: – О чём ты хотела поговорить?

– Давай не здесь, пожалуйста. Слишком людно.

– Не боишься себя скомпрометировать? – смеясь, спросил Мишель, кивком указывая ей на одну из дверей, что вели в коридор, где начинались комнаты.

– А ты? – парировала Савинова. – Всё ещё делаешь вид, что не замечаешь, как твоя красотка смотрит на нас?

– А она что, здесь? – Мишель огляделся и действительно увидел Ксению у раскрытого рояля в углу. – Бог мой, я её и не заметил!

– Ну, разумеется, не заметил, потому что смотрел совсем в другую сторону!

– Ты на что-то намекаешь, Катя? – спросил он, но, заметив лукавую улыбку купчихи, сердиться передумал и улыбнулся ей. А потом барышня Митрофанова вышла из своего укрытия и широкими шагами направилась прямо к ним.

– Глядите-ка, вот и она, наша разъярённая фурия! – хмыкнула Савинова. – Когда обуздаешь этого дьявола в юбке, приходи в библиотеку, Миша. Я дождусь тебя там.

– Хорошо, – только и успел сказать он, прежде чем купчиха, с поразительной ловкостью для женщины её комплекции, проскользнула мимо двух шедших навстречу официантов и исчезла за дверью в коридор так быстро, что её никто и не заметил. И Митрофанова в том числе.

– Что это было?! – гневно воскликнула она.

– И тебе привет, Ксения.

– Мишель! Потрудись объяснить! – негодовала обиженная невеста, благо, догадалась сбавить тон, чтобы на них не начали оборачиваться. – С каких это пор ты не брезгуешь целованием рук всяким там… Господи! Ты что, забыл, что она устроила тем утром у княгини?!

Забыл?! Ксюша, всерьёз ли ты? Такое забудешь! Не каждый день доводится видеть тебя такой беспомощной, забавной и… мокрой. Поборов улыбку, Мишель сделал вид, что не понимает причин недовольства своей невесты. И это взбесило её ещё больше.

– Почему ты молчишь?!

– А что я должен сказать? – как ни в чём не бывало спросил он. Затем, взяв Ксению за плечи, он легонько отодвинул её со своего пути. – Извини, пожалуйста, но мне нужно найти Герберта. Я только ради него и пришёл. А ты наслаждайся вечером.

– Миша! – в отчаянии воскликнула она, но Мишель ни малейшего внимания на это не обратил. Так, словно и не было вовсе никакой Ксении. Так, словно он не был перед ней виноват. Кивнув в знак приветствия стоящему неподалёку Голицыну, он направился в коридор, следом за Савиновой.

Антон в ту секунду возненавидел его ещё больше, но сказать – так ничего и не сказал. И с тоской посмотрел на Ксению, которая, казалось, готова была расплакаться в тот момент. Но она всё же совладала с собой, сдержалась. И подобрав юбки, решительно подошла к нему.

– Антон, так не годится! Ты видел, видел это? Какая муха его укусила?! С какой стати он вообще с ней любезничает? Будто забыл, кто она! Ох, Антон, милый, я прошу тебя, давай отомстим этой рыжей мерзавке! У меня прямо-таки руки чешутся отыграться!

Голицын, в сущности, парнем-то был неплохим и ради забавы обычно с девушками не встречался. А если и встречался, то не бесплатно и исключительно в местах соответствующих. И тем более соблазнять чужих невест, чтобы потом бросить их, Антон не собирался. Но когда Ксения говорила так проникновенно, и ещё вот это её: «Антон, милый» – он был готов душу продать! Он вообще на всё был готов, лишь бы она была счастлива.

А наша бедная Сашенька тем временем угодила из огня да в полымя. Пытаясь сбежать от Волконского, она обо всём на свете позабыла и не заметила, как на её пути вырос Сергей, в которого она едва ли не врезалась, не успев вовремя остановиться.

– Ох, Серёжа…! – выдохнула она, совершенно растерянная.

А когда подняла взгляд и встретилась с его заботливыми и как всегда нежными глазами, то почувствовала себя такой дрянью, что и словами не передать. Не могла, ну не могла она смотреть ему в глаза после того, как сама денно и нощно думала о другом мужчине! Отчего-то она считала себя подлой изменщицей, предательницей, негодяйкой и последним ничтожеством, ещё хуже даже, чем Иван Кириллович! Да, вот такая правильная и порядочная дочь была у падшей Алёны Александровны!

И говорить с Авдеевым она тоже не могла – по крайней мере, не сейчас. Ей нужно было для начала успокоиться, побыть одной хоть немного. Ничего в тот момент Саша так сильно не жаждала, как уединения.

– Прости, Серёжа, я не могу сейчас, – второпях сказала она. И, обойдя Авдеева, вышла в коридор, искренне надеясь, что тот не последует за ней. Вообще-то, не должен был. Серёжа был такой чуткий, он всегда улавливал её настроение и понимал, когда лучше не лезть со своей заботой и просто оставить её одну.

«Да он вообще кругом идеальный, добрый и хороший, почему же тогда я его не люблю?!» – с болью думала Александра, быстрыми шагами ступая вперёд, всё дальше и дальше из бальной залы.