Роковая ошибка княгини (СИ)

– Ты так и не ответил мне насчёт твоей шлюхи, Иван! Мы с тобою договорились или нет?

Гордеев зашевелился, сжал кулаки и всерьёз вознамерился убить Алексея Николаевича, стереть эту гадкую усмешку с его лица тем или иным способом. Но ещё раньше вмешался Мишель, которому тоже претило поведение собственного дядюшки – нахальное, отвратительное и ни в какие рамки не укладывающееся. Вновь взяв Алексея за плечи, Мишель развернул его к выходу и едва ли не силой выпроводил за дверь. Гордеев, наблюдая за этой сценой, высоко поднял брови, никак не ожидая от сына ничего подобного.

– Миша, что ты делаешь, чёрт возьми?! – возмущённо восклицал Алексей из коридора. – Я твой командир и я требую к себе уважения, и…

– Можешь пожаловаться на меня в своём рапорте, – перебил Мишель его речи и, наигранно улыбнувшись напоследок, закрыл дверь кабинета прямо у Алексея перед носом. На случай повторного визита, он повернул ключ в замке. Полковник с той стороны, разумеется, не отступился и для начала подёргал за медную ручку, а затем в бессилии ударил кулаком по дверному косяку и выругался.

И только потом заметил, что на него широко распахнутыми глазами смотрит Алёна, вышедшая на шум в коридор.

– Алёша…? – как всегда нежно и тихо она говорила с ним. И подойдя ближе, коснулась его рассечённого лба – это Гордеев постарался, молодец. – Что с тобой случилось, у тебя кровь!

Ничего, кроме хмурого полупрезрительного взгляда, она от него не дождалась. Затем Алексей, откинув с лица длинные светлые волосы, прикоснулся рукой к своему лбу и взглянул на пальцы, окрашенные алым. И снова выругался.

– Алёша, что там у вас произошло?! – зашептала Алёна, протягивая ему платок. – Вот, возьми скорее! Тебе больно, Алёшенька? Что случилось, это чудовище посмело ударить тебя?

Чудовище, стало быть? А совсем недавно ты называла так своего мужа, Ивана Тихонова… Ах, Алёна, Алёна… так и не научилась разбираться в мужчинах! В подтверждение этому, Алексей в следующее мгновение перехватил её руки у запястий, так и не дав ей обнять его и пожалеть. С презрением посмотрев в её печальные серые глаза, полковник Волконский оттолкнул Алёну и, так ничего ей и не сказав, быстрыми шагами направился к выходу.

Хлопнула за ним входная дверь, а Алёна так и осталась стоять в коридоре, не понимая, что происходит, и почему её Алёшка был так груб. Бедняжка, так до последнего и не верила в то, что всё кончено.

За стеной, в кабинете министра, тем временем тоже было интересно. Гордеев, достав из кармана платок, наскоро перевязал свою разрезанную руку, чтобы остановить кровотечение, и с благодарностью посмотрел на сына.

– Спасибо тебе, Миша, от всего сердца спасибо. Клянусь, этот безумец убил бы меня, если бы не твоё своевременное вмешательство! Э-э… Миша, не смотри на меня так, словно хочешь продолжить начатое твоим дядюшкой… – на всякий случай попросил Гордеев.

Мишель не ответил, но потянулся к отвороту своего пиджака и достал оттуда кое-что, очень напоминающее полицейское дело. Спасибо Володе Владимирцеву и его отцу, благодаря их связям в полиции получилось раздобыть такой редкий материал! Не бесплатно, конечно, но кто в наше время делает добрые дела за просто так? Разве что Сашенька Тихонова? Но о ней Мишель старался не думать вообще, слишком мучительно это было.

Гордеев тем временем сказал:

– Хорошо, что ты пришёл, я как раз хотел с тобой кое-что обсудить. Твой неожиданный разрыв с Митрофановой, к примеру! – он недобро прищурился. – Потрудись объяснить, что это значит, чёрт возьми!

– Могу вернуть тебе эти же слова, – невозмутимо ответил Мишель, положив на его стол ту самую папку. Иван Кириллович как будто этого и не заметил и, опустившись в кресло, растерянно посмотрел для начала на окровавленный платок поверх своей ладони. И лишь потом продолжил с претензией на недовольство:

– Андрей Митрофанов оказывал мне огромную поддержку в министерстве! Да на нём одном держится едва ли не треть моих союзников! А ты?! Как ты посмел разорвать помолвку?! О чём ты вообще думал?! Нам нужен этот брак, этот союз, со всеми вытекающими из него привилегиями и выгодами, а ты…

– Кому это – нам? – лениво осведомился Мишель. – Мне, например, не нужен совершенно, – кивнув в сторону папки, всё ещё лежавшей на столе, он полюбопытствовал: – Не хочешь ничего мне объяснить?

Гордеев вопрос проигнорировал, слишком разгневан он был для того, чтобы обращать внимание на какие-то мелочи. Куда больше его волновало всё то, что касалось Андрея Митрофанова и тех выгод, что он сулил.

– Ксения сказала, ты предпочёл ей другую, но это… это смешно, Миша, чёрт возьми! Ты же не настолько глуп и слеп, чтобы между графиней Митрофановой и этой жалкой девчонкой выбрать не Ксению?! Ты… ты же… это что, правда?