Роковая партия

От полицейского управления до дома, где жил присяжный поверенный, ходьбы было не более пятнадцати минут. Всего-то спуститься по белокаменным ступенькам соборной лестницы, а дальше вниз по асфальтовой дорожке бульвара, мимо «Московской кондитерской» Челядинова, аптеки Ивана Байгера и Михайловского ремесленного училища. Ардашев жил несколько ниже по Николаевскому проспекту в недавно купленном доме стиля модерн.

Поляничко дернул за язычок звонка, внизу послышались шаги, и стеклянная входная дверь отворилась. На пороге стояла девица лет двадцати, аккуратно уложенные волосы, правильные черты лица и открытый доброжелательный взгляд производили приятное впечатление на любого, впервые переступившего порог дома адвоката. Белоснежный фартук выдавал в ней прислугу. Так случилось, что для начальника сыскного отделения это был первый визит в усадьбу Ардашева. Окинув прелестное создание с головы до ног, Ефим Андреевич, казалось, почти прикоснулся к щеке девушки своими жесткими, никакому фиксатуару не поддающимися усами и еле слышно произнес:

– Милая, сообщи Климу Пантелеевичу, что старик Поляничко к нему на чай пришел. Да извинись, что без приглашения, зато, скажи, со своим сахарком пожаловал.

Не привыкшая к такому фамильярному обращению, барышня вспыхнула ярким пламенем фотогеновой лампы, не зная, что ответить и как с этим неучтивым старикашкой себя вести. Но господь выручил. В дверях показался сам обладатель дома.

– Дорогой Ефим Андреевич, какими судьбами! Проходите же скорее! Не думал не гадал, что уважите меня визитом. Что ж ты, Варвара, застыла как вкопанная. Помоги, пожалуйста, гостю раздеться. Пройдемте в кабинет, я вас прекраснейшей наливочкой угощу. Ее великолепно супруга моя, Вероника Альбертовна, готовит. С ней, к сожалению, познакомить вас не имею возможности. Уехала третьего дня на воды, здоровье подправить, – искренне обрадовавшись гостю, весело проговорил адвокат.

Оставаясь верным себе, Поляничко внимательно изучал обстановку комнаты, пытаясь по мелочам сложить мозаику полного представления об обладателе шикарного английского кабинета. Все пространство от пола до потолка занимали книги. Их было много и на разных, в основном неведомых полицейскому чину, языках. Увидев знакомый синий корешок памятного еще с гимназической поры русско-французского словаря, Поляничко обрадовался, тут же снял толстый фолиант с полки и с многозначительным видом спросил:

– Ну-с, наверное, французские романы на сон грядущий почитываем? А мне вот все некогда. Я за последние десять лет ничего, кроме «Вестника полиции», и не открывал.

– Любовные романы Вероника Альбертовна предпочитает. А я вот адепт французской философии позапрошлого века: Дидро, Монтескье, Жан-Жак Руссо – мои первые учителя. Знаете, в свое время я понял, что по-настоящему овладел французским, в тот момент, когда незаметно для себя стал получать удовольствие от чтения великих мыслителей в подлиннике. Да, кстати, мне почему-то до сих пор не доставили первый номер «Вестника полиции», а пора бы. Обещали, что с этого года его украсят цветными иллюстрациями. А вы уже получили январский номер?

Поляничко понял, что сел в лужу. Полицейский журнал он не открывал последние два года, это уж точно. И кто тянул его за язык? Но Ефим Андреевич не был бы лучшим сыщиком губернии, если бы не нашелся.

– Вы не беспокойтесь. Мы уж, ежели вам надобно, так всегда с радостью подарим.

Вступительная часть беседы закончилась дегустацией вишневой наливки под желтый, «прослезившийся» голландский сыр. И Ефим Андреевич перешел к описанию главной цели визита, предварительно ознакомив присяжного поверенного с газетной статьей.

– Конечно, дельце занятное. Да, жаль, я не имел возможности все самостоятельно осмотреть, – сокрушался адвокат, – а без этого трудно будет разобраться в деталях.