Роковая птичка

– Какой-нибудь «старый преданный друг». Мне о таком рассказывала Марсия. Парень, который все время рядом, который любит ее и будет любить всегда, что бы ни случилось. Девушка смеется над беднягой и говорит, что никогда за него не выйдет, вообще она его как бы не замечает. Но в глубине души, сама, может быть, того не сознавая, она польщена такой безответной любовью и очень расстроится, если в один прекрасный день он вдруг исчезнет. Не говоря уже о том, что будет просто вне себя от ярости, если бедняга вдруг возьмет и женится на другой. А «старый преданный друг» потихоньку устраняет своих конкурентов и ждет своего часа, пока у Марсии не останется больше времени искать следующего жениха. И если ей ужасно захочется получить наследство, то в самый последний момент она предпочтет брак «со старым преданным другом». Ведь это лучше, чем безвозвратно потерять огромное состояние навсегда. По крайней мере, примерно так мыслит сам претендент.

– «Старый преданный»… – прошептал Буржесс. – У него есть имя?

– Разумеется. Ты мог бы и сам сообразить.

Секунд пять он размышлял:

– Джонни Фэйерхэм? – Голос был полон сомнения. – Ерунда, я не верю в это.

– Есть единственный способ проверить. Ты объявишь, что свадьба твоей дочери с Дэниелем Бойдом, эсквайром, назначается через месяц. Если я останусь еще жив утром, накануне решающего события, значит, я был не прав в отношении Джонни Фэйерхэма.

– Ты женишься на Марсии только через мой труп, Бойд!

– Я знавал одного типа, который был похитрее тебя раза в три, Майк, – сказал я устало. – Так он имел привычку стоять на открытом месте во время грозы, потому что никак не мог до конца поверить, что именно дождь делает его мокрым! Так вот, я тебе помогу – брак может быть отменен в последний момент. Марсия возьмет и передумает у самого алтаря.

– То есть все будет только для вида? – оживился он. – Но все остальные, включая Джонни, будут думать, что вы женитесь?

– Наконец-то! Может быть, теперь ты развяжешь проклятые веревки?

– Подожди-ка минутку! – Глазки блеснули подозрительностью. – А тебе какая от всего этого выгода, Бойд?

– Деньги. Когда все будет кончено, ты хорошо мне заплатишь за работу.

Грифельные глазки подобрели, я попал в точку – это как раз была логика в его духе. У него заняло в три раза больше времени развязать веревки, чем у Чарли завязать, но я решил, что надо потерпеть и не показывать нетерпения. Наконец я растер запястья, восстанавливая кровообращение, и медленно, с трудом, поднялся на ноги. Боль во всем теле оставалась, но пик ее прошел. Буржесс протянул мне стакан и бутылку виски.

– Уверен, ты должен хорошенько принять, Дэнни. Потом я тебя отвезу обратно в Дарлинг-Пойнт.

– Отлично.

Второй стакан прошел ничуть не хуже первого, и я выпил его медленно, смакуя удовольствие.

– Джонни Фэйерхэм… – бормотал Буржесс, удивленно качая головой, – чем больше я думаю о нем как об убийце, тем безумнее кажется эта идея. Просто бредом сумасшедшего. Впрочем, ты прав, Дэнни, – спохватился он, – я не должен рисковать, когда речь заходит о будущем Марсии.

– Кстати, твой клуб со стриптизом, Майк. Ничего хуже в жизни не видел. Если остальные девицы похожи на первую, то нормальный человек заплатил бы деньги, чтобы они немедленно все оделись.

– Это зрелище для деревенских и людей с окраин. Они наслышаны о Кинг-Кроссе как о самом злачном месте в Сиднее. Никто из них в жизни не видел настоящего стриптиза, и, если им показать настоящий класс и шик, они просто не поймут. Им вполне достаточно, когда перед их глазами девица снимает бебехи на публике!

– Клуб принадлежит тебе, Майк?

– У Джада десять процентов, он управляет клубом. Вполне подходящий человек для такого места. Любого посетителя, если тот вздумает там взбрыкнуть, можно усмирить одним видом Джада. Один взгляд – и клиент становится тише воды и старается незаметно исчезнуть.

– Охотно верю. – Я помассировал ноющую шею. – Где мы сейчас находимся?

Он метнул подозрительный взгляд:

– У меня в доме.

– Это я уже знаю. Где этот дом находится?

– Ну, в Мосмене, северная сторона гавани. Стоит на вершине утеса, вид отсюда на одну из бухт потрясающий.

– Ты живешь здесь один, Майк?

– Чарли присматривает за домом и более-менее за мной.

Я неторопливо огляделся. Подвал, как и все подвалы, был набит всяким хламом. Деревянная лестница вела наверх, ступени шли по диагонали дальней стены. Под лестницей я заметил целый набор слесарного инструмента, развешанного аккуратно на стене.

– Ты занимаешься резьбой по дереву, Майк? Это твое хобби?

Грифельные глазки впервые за все время подобрели.

– Мне нравится делать вещи своими руками, – сказал он с воодушевлением. – Конечно, я не мастер, – он густо кашлянул, – но вот стул садовый, на котором ты сидел, – мое произведение. Впрочем, главное удовольствие – в творческом процессе, разумеется.

– Охотно верю. – Я осушил стакан.

– Еще виски?

– Если не возражаешь, я бы хотел сейчас вернуться в Дарлинг-Пойнт, Майк.

– Конечно! Пойдем в дом.

Я пошел следом за ним к лестнице. Он внезапно остановился у первой ступеньки и обернулся.