Роковая страсть короля Миндовга

Напоминание об этом своеобразном юбилее вызвало взрыв бодрых криков, гости вразнобой и слаженно принялись скандировать: «Да здравствует король!.. Многие лета славному Миндовгу!..» Но светлейший не позволил затянуться этим восхвалениям, он поднял руку и, когда опять сделалось тихо, продолжил:

— Тридцать лет на нашей земле мир! Тридцать лет мы никому не кланяемся, не платим!.. Дикие монголы, коварный Рим, злые, как псы, рыцари! И у всех одна цель: подчинить нас, сделать своими вассалами!.. Тридцать лет, где силой, а где и хитростью, я отвоевывал для вас и ваших детей свободу, приумножал ваше богатство!.. Сегодня мы празднуем самую выдающуюся нашу победу! Мы одолели крестоносцев вне пределов нашей державы — в их логове! Мы доказали, что держава наша крепка, что мы — народ, который не хуже любого европейского! Слава об этой победе будет сохраняться в веках! И ваши имена в связи с ней будут упоминаться вечно! Братья, хочу поклониться вам и сказать: теперь вашему королю не страшна даже смерть, теперь ваш король уверен — обретшая силу Литва будет стоять и после него!

Он закончил, и двор, как и следовало ожидать, охватило дружное: «Виват славному Миндовгу!» При этом от вознесенных золотых и серебряных кубков рассыпались отблески света. Громко заиграла волынка, заплескала переливами свирель — за дело взялись музыканты... Выпив вина и почувствовав себя бодрее, гости принялись тешить чрева свои. Жареные тетерева, гуси, журавли, холодная оленина — все, что горками заполняло громадные подносы, начало с хрустом и чавканьем исчезать в глотках. Словно пчелы над цветками, возле прибывших засуетились угодливые слуги. Пиршество мало-помалу набирало силу...

Среди гостей за столом в тот вечер особенно выделялись двое: князь Довмонт и его жена, княгиня Липа. Оба вели себя как-то чересчур тихо, напоминали наказанных родителями детей.

Светлейший какое-то время отвечал на поздравления. Потом устремил взгляд на свояченицу. Ему вспомнился тот день, когда он отправил посыльного в Нальшу... Наместник принял решение сразу, поэтому уже через неделю сыграли свадьбу. Все произошло по обоюдному согласию, словно молодые давно вынашивали решение сойтись. Княжна перебралась в Нальшу, благо та располагалась не так далеко от ее родительского дома. Новоиспеченные супруги имели возможность побыть вместе, но почему-то уже на следующий день хозяин Нальши отправился собирать войско. Странно, но, имея в тот месяц возможность наведываться домой, он упорно оставался в стане. Все знали, что наместник исполнителен, что служебные интересы для него выше личных, тем не менее никто даже предположить не мог, что причиной того упорства были его отношения с женой... Тогда, в день свадьбы, сразу после того как слуги проводили обвенчанных в опочивальню, молодая жена завернулась в одежды и удалилась в смежные покои. Гордячка не пожелала лечь с мужем. И даже после того, когда хозяин Нальши последовал за ней и попытался настаивать, имея на то законные основания, дева не проявила милосердия и отказала мужу в ложе. Вот тогда-то любимец короля и уехал. А позже, когда начались стычки с рыцарями, стал искать смерти себе, лезть на рожон. И в последнем, самом жестоком и массовом бою, чуть было не встретил то, чего искал: расслабился на мгновение — подумал про жену — и получил по плечу!..

Государю было известно об отношениях этой пары. И, конечно, он догадывался, почему упорствует свояченица. В тот вечер во время пира он долго не спускал с нее глаз... И чары его возымели действие: никого не предупредив, княгиня вышла из-за стола и скрылась за дверью главного жилого замка.

Стоило этому случиться, как государь забыл и про гостей, и про любимца наместника. Некоторое время он оставался на месте. Потом допил из кубка, встал и направился к той самой двери — волей его завладела неодолимая сила.

Он вошел в покои. Лестничный пролет одолел одной пробежкой... На втором этаже властвовали темнота и тишина. Князь двигался наугад. Тусклые огни светильников слились для него в одну сплошную полосу... Но вот кто-то схватил его за локоть. Государь остановился — и уже в следующее мгновение ощутил горячие уста на своих устах. Это была княгиня — его страсть, его жизнь, его грезы. Он ответил на поцелуй. Потом взял деву на руки и понес в ближайший укромный угол...

Глава 2. Призыв короля

На следующий день, ближе к полудню, по замковому двору забегали варутинские слуги — стали созывать мужскую половину гостей в судебную палату. Полы большой замковой залы уже были застланы звериными шкурами...

Собрались скоро, как и подобает воинам. Какое-то время обсуждали ночное пиршество. Потом появился государь.

Дождавшись тишины, тот сказал: