Роковая связь

Он подумал о кассете, которую уже множество раз обратили в цифровые фильмы и разобрали на кадры. Он попытался представить себе все эти пиксели, витающие во вселенной, пиксели, сложившиеся в роковом порядке и произведшие необратимое опустошение. Иногда он спрашивал себя: что, если то, чему он стал свидетелем, было всего лишь безудержным, но, по большому счету, совершенно безопасным для общества праздником плоти, вроде игрищ котов или спаривания иных животных? Да, кассета привела его в ужас, но отреагировал бы он так же остро, если бы просмотрел эту кассету как частное лицо, а не как директор школы, призванный отвечать за последствия всего, содеянного его подопечными? Что, если его реакция объяснялась смущением в сочетании со страхом перед будущим? «Очень может быть», — думал он. Однако действующими лицами были дети. Девочке исполнилось всего четырнадцать.

И все же…

Майк открыл глаза и зашагал к машине. Он больше никогда не вернется в Авери. Это он знал точно. Сейчас он отправится на юг. Дорога приведет его в Нью-Йорк, где его ожидает небольшая, но удобная квартирка. Подойдя к машине, он слегка обернулся, чтобы одним взглядом окинуть ворота Авери — темные, наглухо закрытые, ожидающие молодежь.

Роб

Уважаемая госпожа Барнард!

Надеюсь, я смогу предоставить вам необходимую для вашего исследования информацию и помочь вам понять события 2006 года. Настоящее письмо является моим единственным вкладом в науку за минувшие два года. Возможно, когда-нибудь я смогу сделать и больший вклад, но в каком качестве я это сделаю, мне и самому пока не ясно.

Я приступал к учебе в выпускном классе в хорошем расположении духа. Помимо разнообразных приятных бонусов, которые причитаются выпускникам любой частной школы, меня ожидала ведущая роль в поистине выдающейся баскетбольной команде. Я с нетерпением ожидал углубленных занятий с лучшими учителями Академии. Хотя мне и предстояло потратить уйму времени, выбирая колледжи и заполняя соответствующие бланки, я с удовольствием предвкушал весь этот процесс. Я знал, что мой табель выглядит достаточно необычно, отражая как мои достижения, так и мои провалы (хотя успехи казались мне более впечатляющими, чем неудачи). Я также был уверен, что сумею получить как минимум одну убедительную рекомендацию. Результаты моих тестов были весьма неплохи. Я надеялся, что меня заблаговременным решением примут в Браун. Я побывал там весной, а затем еще раз летом и почувствовал, что это мое, как говорили учителя и консультанты. Мне особенно импонировало отсутствие в Брауне обязательного курса. Я радовался, что, в случае поступления, смогу сосредоточиться на наиболее интересующих меня дисциплинах. День, когда я получил письмо из Брауна, стал для меня и моей семьи одним из самых волнующих и радостных.

Была еще одна причина, по которой я предвкушал занятия в выпускном классе Авери. С каждым годом студенты обретали все большую свободу. Даже если эта свобода означала всего лишь возможность одолжить машину у кого-нибудь из местных ребят и прокатиться за пиццей, это все равно радовало. В любой частной школе царит строгая дисциплина, налагающая множество ограничений. Но если у тебя хорошая репутация и тебе доверяют, эти ограничения иногда позволяется сократить. Бывало, что меня охватывало почти непреодолимое желание скрыться где-нибудь, подальше от всех. Как пансионер я не имел права на машину, зато мне позволялись длительные прогулки. Я гулял по городу и его окрестностям, а по воскресеньям забирался в горы. Я всегда любил ходить пешком. Мне кажется, что только на ходу я могу по-настоящему сосредоточиться.

С Сайласом Квинни мы были знакомы с одиннадцатого класса, но Джеймса Роублса (Джей Дота) я впервые увидел в первый день своего второго и последнего учебного года в Авери. Еще летом тренер сказал нам, что в Авери на дополнительный курс поступает парень, которого уже завербовал Университет Гонзага. Это меня немного насторожило. Я боялся оказаться в тени, потому что, как правило, эти старшие парни верховодят. Они задают тон в общественной жизни и становятся звездами своих спортивных команд. Я понимаю, почему школы любят привлекать студентов на дополнительный курс, но, честно говоря, эти ребята часто переходят дорогу тем, кто четыре года пытался выбиться в число лучших, играя в низших лигах как за школу, так и за город.