Роковая тайна сестер Бронте

Будучи служителем англиканской церкви и свято веруя в Бога, достопочтенный Патрик Бронте в то же время был наделен яркими мистическими наклонностями, проявлением которых он, вероятно, был обязан своим ирландским корням. Да и сама внешность мистера Бронте безошибочно выдавала в нем подлинного сына плодородной Ирландии. Круглое лицо с резко выделяющимися скулами и выступающим вперед подбородком, носило отпечаток мрачной суровости. Губы почти все время были упрямо сжаты. Ярко-рыжие волосы, в которых прослеживались уже первые признаки седины, придавали всему его облику особое своеобразие и неповторимость.

Жена его, уроженка южной Англии, не отличалась особой красотою, но была наделена редким для женщины ее лет природным обаянием. Стройная фигура, приятное, миловидное лицо, длинные каштановые волосы, живые проницательные глаза, ровные жемчужные зубы, прикрытые мягкими, нежными губами. Эти несравненные чары некогда взяли в плен угрюмого, нелюдимого пастора и не отпускали его из своих могучих силков по сей день.

Внезапно налетел вихрь свежего, прохладного ветра, и от его сильного, волнующего дыхания проснулась дремавшая дотоле малютка Эмили Джейн — одна из дочерей почтенных супругов Бронте. Она удивленно вытаращила глазенки и стала с каким-то неистовым нетерпением озираться вокруг.

Марта, крепко державшая девочку на руках, не на шутку обеспокоилась. Эмили начала вдруг отчаянно вырываться. Служанка решила, что не удержит крошку, и она упадет.

— Девочка просто испугалась ветра, — предположила миссис Бронте. — Дай ее мне, Марта. Я постараюсь ее успокоить.

Но Эмили уже изо всех сил барахталась на руках у служанки. Марта опустила ее на землю буквально в двух шагах от густо стелющегося по ее поверхности бархатистого верескового ковра. Малышка тут же подбежала к дивному растению и, ухватившись за него обеими руками, замерла в блаженном оцепенении. В глазах ее отражался дикий, необузданный восторг. На губах играла удовлетворенная улыбка.

Патрик Бронте мгновенно разразился торжествующим смехом.

— Пожалуй, я поспешил со своими выводами, — объявил он после некоторого раздумья. — Один-единственный человек во всем мире все же меня понимает!

Марта вновь взяла на руки Эмили Джейн, и все семейство покорно направилось в пасторат.

Глава II. Повседневная жизнь семьи пастора в Гаворте

Убранство дома слишком живо напоминало прибывшим путникам об их прежнем жилище. Пол, выстланный гладким камнем, оказался довольно скользким. После недолгого отдыха в небольшой уютной гостиной хозяин чинно поднялся и, спешно отдав Марте кое-какие распоряжения относительно приведения дома в образцовый порядок, приготовления обеда и распаковки вещей, вместе со своей семьей поднялся вверх по лестнице. На втором этаже оказалось несколько небольших комнат, обставленных довольно мило и со вкусом. Патрик принялся с гордостью расхваливать их достоинства. Речь его была настолько пронизана самодовольным торжеством и порывистой живостью, что невольно создавалось впечатление, будто он читал проповедь. Оказавшись в одной из комнат — самой маленькой, где не было даже камина, миссис Бронте выглянула в окно и тут же в ужасе отпрянула назад: отсюда обозревалось местное кладбище во всей своей мрачной суровости.

— Не пугайся, Мария, Бога ради, — сказал Патрик. — Коли тебе не нравится эта очаровательная комнатенка, я, разумеется, не настаиваю, чтобы ты непременно оставалась здесь. Полагаю, этот маленький и несколько таинственный уголок лучше всего подойдет для детей. Они превосходно тут устроятся и очень скоро освоятся! Думаю, наша старшая дочь достаточно прилежна и серьезна, и я совершенно спокойно могу поручить ей все заботы о младших. Не правда ли, Мария? — обратился он к бледной худенькой девочке, носящей то же имя, что и ее мать.

— Да, отец, — ответила та, смущенно потупившись.

— Вот и отлично! — заключил хозяин, всем своим видом выражая полное удовлетворение, — Теперь это — ваша комната. Запомните: она будет называться…

— «Children's room»[4]? — предположила вторая дочь почтенных хозяев Элизабет.

— Нет, дитя мое, — отозвался Патрик. — Так было раньше. Это наименование звучит слишком просто и обыденно. К тому же оно не будет соответствовать вашей деятельности. Вы ведь быстро повзрослеете. Очень скоро вы оставите свои примитивные игры, и будете заниматься куда более серьезными и полезными вещами. А потому наречем это место, как подобает — солидно и респектабельно: «Children's study»[5].

Помолчав немного, он добавил:

— Возможно, это покажется вам несколько неожиданным, но очень скоро вы привыкнете.

— Может, все-таки не стоит поселять наших детей в такую холодную, сырую, тесную комнату с унылым видом на надгробья? — вмешалась миссис Бронте, успевшая немного прийти в себя от потрясения.

— Пустое! — решительно прервал ее Патрик. — Детям понравится здесь, ручаюсь, Мария. Это место не являет особо резкого контраста в сравнении с тем, что им доводилось видеть раньше.