Роковая тайна сестер Бронте

Я помнила, что преподобного Патрика Бронте похоронили сразу при входе в церковь, под каменными плитами пола. И не ошиблась: едва я вошла в храм, как перед моим взором мгновенно возникла целая череда надписей, содержащих фамилию Бронте — две Марии (старшая из которых в девичестве носила фамилию Брэнуэлл), Элизабет, Патрик Брэнуэлл, Эмили Джейн, Шарлотта Николлс, урожденная Бронте, и, наконец, достославный отец сего многочисленного семейства, преподобный Патрик Бронте.

Не было здесь лишь надписи с именем младшей из сестер — Энн, чье тело покоилось в Скарборо, вдали от места захоронения всех ее родных, а также — от бесконечно дорогого ее сердцу человека — безвременно почившего молодого викария Уильяма Уэйтмена. Могила этого уважаемого джентльмена находилась на гавортском кладбище, под благодатной сенью церкви святого Михаила.

Склонившись над этой мрачной летописью имен, я долго и отчаянно размышляла о том, как «может быть немирным сон у тех, кто спит в этой мирной земле»[112].

И тут мне явилась дерзая мысль. Мысль, ниспосланная мне, как подлинное озарение свыше. Все мы — живые и мертвые — неразрывно связаны единой невидимой нитью, наделенной могучей мистической силой, способной сплавить воедино две противоположные субстанции нашей Великой Непостижимой Вселенной — здешний и нездешний миры. И эта нить есть не что иное, как могучая Вселенская Любовь. Любовь, стирающая грань между Жизнью и Смертью. Любовь, способная вернуть обреченного человека к Жизни и вызволить грешный дух из всепоглощающего пламени Ада.

И, наконец, Высшая Божественная Любовь. Любовь, дарующая нам — простым смертным — светлую надежду на вожделенную встречу с теми, в ком заключен подлинный смысл нашей жизни, но кого мы считали утерянными навеки безвозвратно. Где, собственно, произойдет сие счастливое воссоединение — в этом ли мире, или в том в принципе не суть важно.

Я положила к подножию церковных плит свежие цветы и с легким сердцем прошла к священному алтарю, исполненная непоколебимой решимости вознести Всевышнему Хвалу за чудесное возвращение моего беззаветно любимого супруга Эдварда Поля. А также — за ту непреложную Святую Истину, которая открылась мне Высочайшей Волею моего единородного Создателя и Господина.