Роковая весна

Они стояли друг против друга и молчали. Дэниел, подбоченясь, а она, вся трясясь, боясь, что ее сердце вот-вот вырвется из груди и упадет на ковер…

— В чем дело, Дэниел? — Миранда первая нарушила молчание. — Что все это значит?

— Что собственно, тебя удивляет? ТЫ же обожаешь представления. В цыганском стиле, добавил бы я.

— Где Софи? — резко спросила Миранда.

— Где же еще? В Нью-Йорке, конечно, — хмыкнул Дэниел. — Посмотрел на часы. — Спит!

— Значит, снова обман, — сказала она резко.

— И тебе не стыдно обижать старую женщину! Подумай, зачем ей было лгать Дорфману? — сказал Дэниел. — Видишь чек? Сто тысяч долларов. Посмотри, если хочешь.

Она не шевельнулась. Просто не могла. Она смотрела на него.

— Ты плохо выглядишь, — сказал Дэниел.

— Спасибо, — ответила ему в тон. — То же самое могу сказать и о тебе.

— Ты сильно похудела, — продолжал он.

— Я хотела похудеть. Это сейчас модно. Разве ты уже за модой не следишь? — парировала она.

— Зато у тебя есть определенные сдвиги, — сказал Дэниел, взглянул на ее ноги в изящных лодочках. Охватил глазом всю ее фигуру и задумчиво повторил:

— Да, есть определенные сдвиги.

— Дэниел, я пришла от имени фонда, а не по своей инициативе, — попыталась Миранда не отвлекаться от цели визита.

— Понимаю! Для друзей-приятелей тратим себя без остатка… как и прежде. Второй визит в этот отель по одной и той же причине, — усмехнулся Дэниел.

— Может, лучше объяснишь, для чего ты сюда приехал? Каким это образом удалось убедить Софи дать чек на такую сумму? — строго спросила она.

— Это мой дар фонду, — он посмотрел на нее. — Надеюсь, эти деньги помогут какой-нибудь очередной дурочке держаться на плаву, вместо того, чтобы раздеваться перед Эрнстом Мюллером или еще перед кем-нибудь, — язвительно заметил он.

— Чек дала Софи! А вы у нее обыкновенный распорядитель, — попыталась она побольнее задеть его самолюбие.

— Это не так! Во всем этом — ее лишь идея вручить чек в твои руки. Могла бы, конечно, и сама сообразить, — сказал Дэниел.

— Не нужно притворяться. Я знаю правду, Дэниел. Софи мне все рассказала. И про картины, и про Мюллера…

— Она тебе рассказывала? — его брови поднялись вверх. — Я удивлен.

— Есть чему! Ты что же думал, что она не расскажет? — продолжила она неприятный разговор.

— Но Софи никого кроме меня не посвятила в детали этого грязного дела. Я ее понимаю. Кому захочется признать, что ее сын — вор, — мрачно произнес Дэниел.

— Что ты сказал? — Миранда смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— То, что слышала! Ее сын Арон продал Мюллеру две картины Вермера.

— Как Арон? Она сказала, что… — изумилась Миранда.

— И не только их. «Маленькую танцовщицу»

Дега и многое другое, — продолжал перечислять Дэниел.

— Но почему? Почему он сделал это? — воскликнула девушка.

Дэниел подошел к ней и погладил по голове:

— Не переживай. Нам только этого не хватает, чтобы здесь покойному Арону кости перемывать.

— Дэниел, скажи, почему Арон сделал это? — спросила Миранда.

— Наверно, деньги были нужны. Я не вдавался в эти подробности. Насколько знаю, он влип в историю. Связался с какими-то подонками. Художники… Так, во всяком случае, они себя называли, — он сделал оговорку, поняв, что мог задеть и ее самолюбие. — Пропащие люди, наркоманы, пьяницы и бродяги. Большинство из них жили одним днем.

«Господи! Ведь он именно эти обвинения швырял ей в лицо тогда, у Мюллера?»

— Он был конченый человек. Героин, кокаин, крэк… — Дэниел подошел к окну. — Арон и себе покупал, и своих дружков снабжал. Поначалу хватало. Он имел право подписи на ее чеках. — Дэниел оперся ладонями о подоконник, как тогда, в то их единственное счастливое утро в Париже. — Промотал все ее деньги и стал все без разбора тянуть из дома.

— Так она теперь совсем разорена? — Миранда смотрела на него с ужасом.

— Я же тебе сказал! Арон все пустил по ветру… — раздраженно повторил Дэниел.

— У нее же есть поместье! И ты там управляющий, — сказала Миранда.

— Это у нас игра такая. Я думаю, она даже не догадывается, что я содержу ее.

— Ты? — опять Миранде настало время вновь удивляться.

— Возможно, ей нравится делать вид, что ее сынок не все спустил. — Дэниел обернулся и улыбнулся ей. — Но все это чепуха. Она приняла мою поддержку. И это — главное.

— Почему? — прошептала Миранда, опускаясь на диван.

— Нас обоих это устраивает. Ей есть на кого опереться, а мне.. — он вздохнул, — есть о ком заботиться.

«Почему Дэниелу необходимо заботиться о тетке?

И если у него так много денег, то откуда они взялись?»

— Я ничего не понимаю, — сказала Миранда.

— Ничего сложного, уверяю тебя. Когда я вернулся из Бразилии, Арона уже не было в живых. Врачи сказали, что он принял слишком большую дозу наркотика. Я отправился к Софи, чтобы выразить соболезнование. Когда вошел, она бросилась ко мне. Она была, как безумная. На столе — гора, буквально гора неоплаченных счетов. Все требовали денег, начиная от булочника и кончая инспектором по уплате налогов.

— Но что ты мог сделать? У тебя у самого ничего не было, — спросила Миранда.

— Не скажи! В банковском сейфе у меня был… мешок с изумрудами…