Роковая восьмерка (ЛП)

Я понимала позицию Лулы, но будучи представительницей белого рабочего класса, смотрела совершенно под другим углом зрения на Тетушку Джемайму. Для меня она не больше, чем приятные воспоминания и блинчиках, политых сиропом. Я любила «Тетушку Джемайму». («Тетушка Джемайма» — старая фирма, выпускающая смеси для выпечки. С другой стороны, на сленге так называют негритянских проституток, обслуживающих белых — Прим. пер.) — Тук-тук, — открывая дверь, сказала Джин Эллен. — Можно присоединиться к вашей вечеринке?

Джин Эллен снова была с ног до головы в черной коже.

— Ух ты, ты Женщина-кошка? — восхищенно спросила Аманда.

— Мишель тебе Пфайфер — Женщина-кошка, — ответила Джин Эллен. Она посмотрела на Оливера. Он снова упал на спину и дрыгал конечностями.

— Прекрати, — сказала она ему.

Оливер пару раз мигнул и сунул палец в рот.

Джин Эллен улыбнулась мне:

— Работаем приходящей няней?

— Угу.

— Отлично.

— Твой клиент сильно пристает, — пожаловалась я.

— Мои извинения, — сказала Джин Эллен. — Мы сейчас уходим.

Аманда, Оливер, Лула и я застыли как статуи, пока не закрылась дверь за Джин Эллен и Содером. Потом снова завизжал Оливер.

Лула попыталась пресечь такое поведение, но Оливер завопил еще громче. Поэтому мы сделали ему еще один горячий бутерброд с сыром.

Он как раз приканчивал бутерброд, когда явилась Дотти.

— Как вы тут? — поинтересовалась Дотти.

Аманда посмотрела на мать. Потом долго смотрела на нас с Лулой.

— Хорошо, — наконец промолвила она. — А сейчас я буду смотреть телевизор.

— Заскакивал Стивен Содер, — сообщила я.

Лицо Дотти стало пепельным:

— Он здесь? Содер приходил сюда?

— Сказал, что хотел с тобой потолковать.

На щеках ее проступили пятна. Она положила руку на Оливера. Как бы защищая его. Потом пригладила ему мягкие волосенки, отводя их со лба.

— Надеюсь, Оливер не доставил вам много хлопот.

— Оливер вел себя просто ужасно, — пожаловалась я. — Пока мы выяснили, что он хочет горячий бутерброд с сыром, ушло время, но и после бутерброда он вел себя плохо.

— Временами очень подавляет, когда ты мать-одиночка, — согласилась Дотти. — Такая ответственность. Да и одной трудно. Когда все нормально, то еще ничего, но бывает, что хочется, чтобы в доме был еще один взрослый.

— Ты боишься Содера, — сказала я.

— Он ужасный тип.

— Тебе стоит рассказать мне, что происходит. Я могла бы помочь.

По крайней мере, я надеюсь, что могла бы помочь.

— Мне нужно подумать, — сказала Дотти. — Спасибо за предложение, но мне нужно подумать.

— Я заскочу завтра утром, чтобы убедиться, что с тобой все хорошо, — пообещала я. — Может, мы сможем уладить этот вопрос завтра.

Мы уже проехали полпути до Трентона, когда наконец заговорили с Лулой.

— Жизнь становится все страньше и страньше, — философски заметила Лула.

Это и был основной итог, как я понимаю. Ладно, будем считать, что прогресс у меня наметился. Я поговорила с Эвелин. Знаю, что она сейчас в безопасности. И знаю, что она недалеко: Дотти обернулась меньше чем за час.

Содер малость напрягал, но его действия я могла понять. Он ничтожество, но также сумасшедший папашка. Похоже, Дотти ведет в некотором роде переговоры о перемирии между Содером и Эвелин.

Кого я не могла понять, так это Джин Эллен. Меня беспокоил факт, что она все еще ведет слежку. Слежка казалась бессмысленной сейчас, коли Дотти о ней знала. Так почему Джин Эллен сидела напротив дома Дотти, когда мы уезжали? Возможно, она оказывала давление преследованием. Сделать жизнь неприятной и загнать Дотти в угол. Была ещеверсия, казавшаяся невероятной, но не стоило ее сбрасывать со счетов. Защита. Джин Эллен сидела тут как королевская стража. Может, оберегала ниточку к Эвелин и Энни.Это вело к куче вопросов, на которые я не могла ответить. На такие как, например,от когоДжин Эллен защищала Дотти? От Абруцци?

— Ты появишься к девяти?

— Полагаю, да. А ты?

— Ни за что не пропущу.

По дороге я заскочила в магазин и запаслась продуктами. К тому времени, когда я добралась до дома, наступил обед, и все здание наполнилось запахами еды. Куриный суп из-за двери миссис Карват. Бурритос с другого конца холла.

Я потянулась ключом к замку и тут застыла. Если Абруцци смог проникнуть в закрытую машину, он мог залезть и в квартиру. Мне нужно поостеречься. Я вставила ключ. Потом повернула. Открыла дверь. Секунду постояла в прихожей с открытой входной дверью, прислушиваясь к тишине. Унимая бьющееся сердце, успокаивая себя, что стая диких собак не выскочит и не разорвет меня.

Прошла в квартиру, оставив дверь открытой, пробежалась по комнатам, старательно хлопая всеми ящиками и шкафами. Слава богу, никаких сюрпризов. И все-таки в желудке поселились мерзкие ощущения. Я с трудом выбросила угрозы Абруццы из головы.

— Тут-тук, — раздался из открытой двери голос.

Клаун.

— Был по соседству, — начал он, — подумал тут, не поздороваться ли. Да еще и еда китайская у меня с собой. Купил, да оказалось лишку. Подумал, может, ты захочешь. Но можешь не есть, если не хочешь. А если хочешь, то будет здорово. Я не знал, любишь ли ты китайскую еду. Или не предпочитаешь ли есть в одиночестве. Или…