Роковая женщина

Я не выехал из отеля и не сбежал в Парадиз-Сити. Я сидел в мрачном баре над засохшим сандвичем и стаканом пива, думая о Рее. Наконец я не выдержал, сел в «бьюик» и поехал к ее дому. Она притягивала меня с магической силой, которой я не мог противостоять. У поворота на грунтовую дорогу я остановил машину, выключил огни и остаток пути проделал пешком.

Приближаясь к дому, я услышал оглушающий грохот джаза, разносившийся над кучами мусора. За поворотом дорожки я увидел освещенные окна, дошел до повалившейся ограды и встал в тени дерева, глядя на окна так же, как человек, заблудившийся в сожженной солнцем пустыне, смотрит на оазис, не зная, что это мираж.

Ночь была жаркая, воздух неподвижен. Окна были открыты. Я увидел силуэт, пересекший светлый прямоугольник: брат. Значит, он здесь! Я осторожно двинулся вперед, пробираясь между пустых жестянок, бочек из-под горючего и прочего мусора, стараясь ступать бесшумно, хотя эти предосторожности были излишни. За грохотом транзистора меня не услышали бы, столько я ни шуми. С глухо колотившимся сердцем я подобрался достаточно близко, чтобы заглянуть в окно, оставаясь при этом незамеченным. Теперь я отчетливо видел брата Реи. Он топтался по комнате в такт музыке с открытой банкой консервов в одной руке и с ложкой в другой.

Переступая и притопывая, он в то же время набивал рот каким-то клейкого вида месивом. Я пошарил взглядом по комнате и увидел позади него Рею. Она сидела, лениво развалясь в ободранном кресле, обитом потрескавшейся кожей, из дыр которой торчала грязная набивка. На ней был красный халат и брюки, которые казались нарисованными на ее теле. У меня учащенно забилось сердце при виде ее длинных ног и стройных бедер. Из тонких губ ее жесткого рта свисала сигарета. Она смотрела в потолок с лицом, столь же лишенным выражения, как мраморная маска, а он продолжал дергаться, раскачиваться и шаркать ногами под музыку, суя в рот ложку за ложкой. Глядя на нее, я гадал, о чем она может думать. Ну и пара! Так говорила здравая часть моего рассудка. Но другая завидовала им. Неожиданно Рея наклонилась вперед и резким движением выключила транзистор, стоявший на стуле. Наступившая тишина была подобна удару.

— Кончай! — крикнула она. — Что ты вечно притворяешься, будто какой придурок проклятый!

Ее брат стоял неподвижно, ссутулясь и протянув перед собой руки. Его поза выражала угрозу.

— Черт побери, какая муха тебя укусила? — проревел он. — Включи!

Она подхватила транзистор, вскочила на ноги и с неистовой силой швырнула его об стену. Корпус разбился, посыпались батарейки. Он подскочил к ней и отвесил оплеуху, от которой она покачнулась, едва не упав. Выкрикнув грязное ругательство, он снова ударил. В ту же минуту я метнулся вперед. Ярость бушевала внутри меня, как лесной пожар. Я ворвался в комнату в тот момент, когда он занес руку для новой затрещины. Перехватив запястье, я рывком развернул его к себе и двинул кулаком в лицо. Он пошатнулся и отлетел в сторону. Я прыгнул вслед за ним, когда он еще не восстановил равновесие и был полуоглушен, и ударил его в пах. С глухим стоном он упал на колени. Стоя над ним, я сцепил руки и ударил его по шее. Мне было наплевать, убью я его или нет, как в тот раз со Страшилой.

Он растянулся у моих ног без сознания. Я повернулся и взглянул на Рею, которая стояла привалившись к стене. На ее левой щеке виднелся кровоподтек. Она все еще была слегка оглушена полученными затрещинами, но ее глаза устремились на неподвижное тело брата.

— С ним ничего страшного, — заверил я, — не беспокойся о нем. Ты как, в порядке? — Пламя бешенства постепенно затухало внутри меня. — Я тут оказался случайно.

Она опустилась на колени возле брата и перевернула его. Из носа у него сочилась кровь, но он дышал. Подняв голову, она посмотрела на меня сверкающими зелеными глазами.

— Убирайся! Тебя сюда не звали! — злобно бросила она. — Убирайся и больше сюда не суйся!

С минуту мы смотрели в глаза друг другу.

— Когда надумаешь, — сказал я, — найдешь меня в отеле «Бендинкс». Я буду ждать.

Я вышел в жаркую, душную ночь, чувствуя ноющую боль в костяшках пальцев после удара, нанесенного ему в лицо. Но мне было все безразлично. На обратном пути в Луисвилл я говорил себе, что сделал шаг вперед. Я показал ей, что я настоящий мужчина, по сравнению с которым ее брат ничего не стоит. Но этого недостаточно. Я должен доказать себе, что я смелее, чем она.

Когда я вошел в свой унылый, маленький номер, зазвонил телефон. После короткого колебания я снял трубку.

— Ларри, мой дорогой, милый мальчик! Я сразу перенесся в недавнее прошлое. Так не мог говорить никто, кроме Сиднея Фремлина. Я опустился на кровать.

— Привет, Сидней.

Он сказал, что давно пытается дозвониться до меня. Он не знает, сколько раз вызывал отель, но меня никогда не оказывается на месте. Его укоризненный тон не произвел на меня никакого впечатления.

— Как поживаешь, Ларри? Когда ты вернешься? Ты мне нужен.

Мое сознание перестало воспринимать его журчащий голос, я снова вспомнил Рею, ее вспухшее от ударов лицо.

— Ларри, ты слушаешь?