Роковое место

– Утверждать, что Олег Иванович бессребреник, не стану. Без денег, как без женщин, в жизни счастья нет. Они наша радость, как сказал поэт, – шутливо скаламбурил Хватов, но уже серьезно добавил: – Для Лобастова деньги – дело не первостепенное. Он на двойном олимпийском чемпионстве много полноценной валюты огреб.

– Виталий Осипович, спустя время, вы видите какую-то связь между гибелью Суханова и убийством Чешуякова? – внезапно сменил тему Лимакин.

Хватов растерянно пожал плечами:

– Кроме того, что в обоих случаях было по два трупа, ничего общего между этими смертями не вижу. То ли место там роковое, то ли случайное совпадение.

– Случайности часто носят закономерный характер.

– Не берусь судить о том, чего не знаю.

– Суханов не дружил с Темновым?

– Они совершенно разные люди. В футбольной команде Герман был лидером, а Темнов подвизался в запасных игроках. Что касается последнего времени, если они когда и встречались в спорткомплексе, то всего на уровне: «Привет – Привет».

– Такие встречи у них были?

– Могли быть. Герман часто приезжал к нам расслабиться.

– Деньги у Темнова он не занимал?

– Темнов сам постоянно рыскал, у кого бы стольник перехватить.

– Мало получал?

– Оклад у наших охранников около трех тысяч рублей в месяц.

– Для холостяка вроде бы достаточно. Видимо, на водку тратился?

– Охранникам спорткомплекса спиртное категорически запрещено. По-моему, он «косячки» покуривал. А это, сами понимаете, дорогое удовольствие. Как мне говорили, спичечная коробочка самого легкого наркотика – конопли стоит на барахолке не меньше шестидесяти рублей.

– Конопля совершенно незаслуженно считается «легким» наркотиком, – сказал Лимакин. – Наркологи утверждают, что уже через месяц активного курения «косячков» энергичный человек превращается в апатичную, вяло соображающую личность с постоянными приступами страха и манией преследования.

– Ничего такого за Темновым не замечал. Иногда он вел себя, так сказать, неадекватно, однако признаков страха и, тем более, мании преследования не выказывал.

– Молотобойцев тоже наркоманил?

– Нет, тот сигареты «Мальборо» изо рта не выпускал.

– У него Суханов не мог занять денег?

– Герман не был с ним знаком. Почему такой вопрос вас беспокоит?

– Вчера Темнов хотел получить от Миончинского какой-то должок, который якобы Суханов задолжал его «корефану», но получил от ворот крутой поворот.

– С какой стати Миончинскому расплачиваться за Суханова?

– Вот это и любопытно.

– Явно наркотический абсурд. Наверняка вместо привычной конопли «корефан» ширанулся героином, который сейчас распространился в Новосибирске, и, очумев, надумал взять боцмана на арапа… – Хватов сделал небольшую паузу. – Чую, вы не случайно так подробно интересуетесь уголовными друзьями. Наверное, появилась информация об их причастности к убийству Чешуякова?

– Информации всякой много, – Лимакин встретился с уставшим взглядом Хватова. – Есть даже такая, будто Чешуяков в тот день, когда его застрелили, приезжал в спорткомплекс, чтобы там встретиться с вами.

Ответ превзошел ожидания.

– Перед отлетом в Москву у нас с Федором Павловичем была об этом договоренность, – сказал Хватов. – Однако к намеченному дню я не успел завершить свои дела. Накануне пытался к нему дозвониться, чтобы предупредить, что вернусь в Новосибирск двумя днями позднее, но увы… ни служебный, ни сотовый телефоны Чешуякова не отозвались на мои звонки. Вероятно, из-за нелепой гибели Суханова Федору Павловичу, как говорится, было не до того.

– Какие вопросы он собирался решить с вами в спорткомплексе? – спросил Лимакин.

– Хотел посоветоваться с коллективом насчет моего увольнения… – Хватов, задумавшись, помолчал. – Не понимаю, почему Федор Павлович поехал без меня. Подождал бы пару дней, когда я вернусь, и, возможно, не случилось бы этой страшной трагедии.

Глава XXII

Расставшись с Бирюковым и Лимакиным, Слава Голубев в прокурорских «Жигулях» отправился искать актрису Егошину. Первым делом он подъехал к коммерческому театру «Лицедей». Прохладное от утренней свежести тесное фойе, по стенам которого были развешаны увеличенные фотопортреты актеров и афишные плакаты с названиями спектаклей, пустовало. Зато из открытых дверей зрительного зала доносились крикливые мужские и женские голоса, словно там шел грандиозный скандал на таком остром накале, когда противоборствующие стороны готовы вот-вот сцепиться в рукопашной схватке.